Полнолуние: закон стаи

— Ничего я не хотела! — Ранели, наконец, возмутил его тон. — Дело в том… — девушка замялась. — Ты же слышал тогда, в трактире, я была с мужчиной… — она сделала паузу, набираясь решимости. — Эйман Алет Сокол — мой любовник, — принц смотрел на нее, ожидая продолжения. — Мы поссорились. Он обещал оставить меня в покое, а сам постоянно следит за мной через птицу. Я хотела его позлить, стала с тобой заигрывать. И он, видимо, почувствовал в тебе серьезного соперника… Если бы я знала, что этим дело кончится, я бы так не поступила, — Ялмари молча слушал. — Ты уже можешь сказать что-нибудь, — требовательно закончила девушка.

— Я несколько шокирован твоими откровениями и не знаю, что сказать.

— Можешь, сказать, что прощаешь меня, — губы Ранели скривились.

— Ха! — он проглотил еще ложку похлебки, тщательно пережевал. Продолжил, глядя в тарелку. — Да. Я прощаю тебя.

— И все? — она сложила руки на груди, и не спускала глаз.

— Что-то еще? — он невинно поднял брови.

— А где нотации? "Как ты могла! Ты опозорила стаю, нарушила закон Эль-Элиона!"

— Это ты сегодня услышишь на Совете от вожака. Не буду переходить ему дорогу.

— Ялмари, скажи честно, ты веришь в это?

— Во что?

— Что до свадьбы нельзя быть вместе. Какая разница до свадьбы или после?

— Не знаю. Я верю тому, что написано. Если написано: нельзя, значит, есть разница.

— И ты, живя среди людей, все равно поступаешь как положено?

Ялмари покраснел.

— Я не на исповеди, нет? — поинтересовался он, наливая яблочный сок в глиняную кружку.

— Принц Ллойд! — она отплатила той же монетой. — Я спрашиваю не из праздного любопытства. Знаешь, почему я поступила так? Люди живут иначе, хотя читают те же заповеди и поклоняются тому же Богу. И ничего — никто не погиб. Энгарн стоит на месте. Так может, мы что-то не так поняли в заповедях?

— Говоришь, люди живут иначе? — принц пригубил напиток. — Я расскажу тебе, как они живут. Мужчине можно все. А если незамужнюю девушку поймают в прелюбодеянии, ей придется пойти в публичный дом. Если, конечно, ее не забьют до смерти собственные родители. Это у простых людей — вилланов, ремесленников, даже купцов. У аристократов с этим проще, так как браки совершают родители, а потом так называемые муж и жена спят в раздельных спальнях и имеют столько любовников, сколько хотят. Бывают, конечно, инциденты. В прошлом году один лорд убил жену — очень ревнивый оказался. А полгода назад престарелая графиня отравила молодую любовницу. А как тебе моя история? Ничего? Хочешь, чтобы такое пришло в Умар? Брошенные жены, отчаявшиеся мужья, незаконнорожденные дети…

— Это крайности. Я слышала о подобных случаях. Ты все-таки скажи, ты соблюдаешь эти заповеди?

Ялмари потер лицо, затем твердо посмотрел на Ранели.

— Да. Хотя среди людей это непросто.

Девушка поникла.

— Извини, что начала этот разговор… Наверно, я хочу найти оправдание себе. Если бы ты тоже… Мне было бы легче. Скажи тогда еще… Ты бы женился на женщине? Как твой отец.

— Не надо приплетать сюда моего отца, — нахмурился Ялмари. — Хотя понимаю, почему ты спрашиваешь. Я считаю, что это очень трудно, когда супруг не оборотень. Очень трудно. Ты представить себе не можешь, как, потому что у тебя есть стая. Тебе есть куда идти. Есть место, где тебя поймут, где тебя любят и ждут. Если ты живешь среди другого народа, ты одинок. Чуть что не так в семье — ты остаешься беззащитен. А оборотни однолюбы… — все это он произносил, не глядя на Ранели, но в заключение поднял взгляд. — Лучше, когда твой избранник оборотень. Но можем ли выбирать? Иногда мне кажется, что это любовь выбирает нас, и никуда от этого не денешься.

В кухне повисла тишина. Ранели решительно встала.

— А я считаю, что это не так. Я свободна, и никто не может решать вместо меня. Я ошиблась. Нарушила заповеди. Но еще не поздно все исправить. То, что ты сказал… Я это давно чувствовала, только поэтому и не вышла замуж за Алета. Я знаю, что буду несчастна, если покину стаю. Алет никогда не поймет меня, потому что он не оборотень. А любовь… С этим я справлюсь. Нам пора на Совет, — она направилась к выходу.

2 юльйо 5068 года от сотворения Гошты, владения графа Иецера

Несмотря на то, что Загфуран на несколько дней обосновался в пещере, Тазраша без присмотра он не оставил. Минарс знал: чтобы дело имело успех, надо никому не доверять и все контролировать. Герцогу он доверял меньше всего, потому что тот часто недоговаривал и темнил. А главное, не торопился во всем повиноваться магу. Минервалсы, которых он завербовал в войске герцога, надежней. Не потому, что были преданы делу света: люди слабы и если их жизни угрожала опасность могли предать. Он доверял минервалсам, потому что наложил на них заклятие. Если бы герцог заподозрил из в чем-то и захотел выяснить, о чем они беседуют с магом, они бы не смогли сказать ничего существенного даже под пытками. Если же на них будут воздействовать магией, они погибнут. Жаль, что минервалсы не имеют столько власти, сколько Тазраш.