Полный газ

Деревянный стол на козлах накрыт клетчатой бело-зеленой скатертью. У стола составлены рядами плетеные корзины с редисом и кочанами кудрявой капусты. С другой стороны на складном стульчике сидит старуха – кажется, дремлет, уронив голову на грудь. То, что она старуха, Джек понимает по рукам: на ней платье без рукавов, и плечи дряблые, все в морщинах, сквозь кожу просвечивают бледные вены. Лица не разглядеть: на старухе зеленая соломенная шляпка с широкими полями, и сейчас, когда голова опущена, поля шляпы полностью скрывают лицо. Рядом картонка, на которой выведено от руки крупными буквами:

ПЕРЕПЕЛИНЫЕ ЯЙЦА! ОБЪЕДЕНИЕ!

МЕД ИЗ ЦВЕТОВ ТАБАКА!

ЯБЛОЧНОЕ ПОВИДЛО!

ПИРОЖКИ, ПОМИДОРЫ

СЕМЕНА ДЛЯ ПОСАДОК

Бет заглядывает в обувную коробку, набитую соломой, и издает восхищенное: «О-о-о!» – там действительно лежат маленькие пестрые яички.

– Никогда не пробовала перепелиных яиц! – говорит она.

– Милочка моя, это легко исправить! – подняв голову, объявляет старуха.

Солнце, сочась сквозь поля ее шляпки, окрашивает лицо каким-то потусторонним зеленым светом. Улыбается старуха так широко, словно ее отравил Джокер. Гладко зачесанные назад седые волосы, высокий лоб и орлиный нос придают ей странное сходство с Джорджем Вашингтоном… и стоит Джеку об этом подумать, как старуха ему подмигивает, точно он произнес это вслух, и она хочет показать, что ничуть не задета таким сравнением.

– Слышала о вас, как же, – заявляет она. – Вы из тех, кто не платит налоги и хочет основать отдельное государство. Надеюсь, за перепелиные яйца вы своей валютой платить не станете – я принимаю только доллары! – И смеется сухим дробным смешком, от которого у Джека мороз по спине.

– С радостью заплатим долларами, – отвечает Бет; улыбка ее становится натянутой. – Почему бы и нет? После тридцать третьего года, когда мы потеряли золотой стандарт, доллары не стоят даже бумаги, на которой напечатаны. Лучше бы вам принимать плату сигаретами – они хоть что-то будут стоить, когда эта страна рухнет в пропасть.

– А вы, значит, готовы расплатиться куревом? – интересуется старуха. – Отличная мысль: после того как продам вам яйца, мне не придется ехать за сигаретами в город.

– А вы откуда? Мы почти всех здесь знаем.

– Из Фэ-Бэ-Эр, разумеется! – не задумываясь, выдает старуха. – Я у них самый старый и надежный агент под прикрытием! Вот и сейчас пишу вас на скрытый диктофон. – И снова дробно, рассыпчато смеется. – Я самый старый агент Фэ-Бэ-Эр в истории! Значок получила лично от Дж. Эдгара Гувера, вместе с платьем. Как видите, вкусы в одежде у нас были схожие!

Бет спрашивает, сколько стоит дюжина перепелиных яиц, и старуха отвечает: четыре восемьдесят. «А каков на вкус табачный мед?» – интересуется Бет. Старуха говорит: такой же, как и любой другой мед.

– Тогда что в нем особенного?

– Если съешь слишком много, заработаешь рак! – отвечает старая карга; ей, видно, кажется, что это очень смешно.

Бет открывает свою пеньковую сумку и достает оттуда помятую десятку.

– Сдача будет?

– А это еще зачем? Вы же сами говорите: деньги США – воображаемая ценность! Лучше дам вам четвертак, а вы вообразите, что это доллар!

– Боюсь, у меня туго с воображением, – парирует Бет.

– А вот это зря, очень зря! Для настоящего выживальщика – такого, которому выжить важнее всего, – воображение дороже и патронов, и консервов. Недостаток воображения слишком часто ведет к несчастьям, и таким, каких вполне можно было бы избежать.

– За эту премудрость мне придется доплатить? – пожимает плечами Бет. – Или советы вы раздаете бесплатно?

Старуха достает из-под стола металлическую коробку для мелочи, отсчитывает сдачу и все с той же широкой голодной улыбкой протягивает Бет.

– Интересный разговор даже вкуснее перепелиных яиц, а я, знаете ли, чересчур долго сижу здесь одна и нагуляла аппетит. Надеюсь, я не слишком вас утомила?

Пока дамы обмениваются колкостями, Джек у стола разглядывает товар. С восхищением смотрит на несколько коробочек, в которые упакована земляника – алые ягодки размером с пуговицу, и еще на одну, с маслянистыми зелеными перчиками. Потом переходит к деревянной шкатулке, в которой, в бумажных конвертиках, хранятся семена. Первый же конверт его удивляет: на нем написано «Кукурузная сладость» – и нарисован кукурузный початок с желтыми и оранжевыми зернами.

– «Кукурузная сладость» – это же конфеты! Их нельзя ни сажать, ни выращивать! – бормочет Джек про себя.

Старуха слышит и отвечает:

– О, вот тут ты ошибаешься, милый! Сажать и выращивать можно все, абсолютно все. Идеи. Отношения. Людей. Когда преступников сажают в тюрьму – интересно, что надеются из них вырастить? А иногда убийца подкидывает что-то на место преступления, чтобы навести полицию на ложный след, – и знаешь, как полицейские называют такие фальшивые улики? «Подсадные»!