Полный газ

Воспоминания о тщетной попытке добраться до Лох-Несса не оставляли меня несколько дней и к концу поездки вылились в сюжет, писать который я не собирался, – о том, как дети нашли на берегу озера труп Несси. Я даже пробовать не стал: о детях писать умею, о чудовищах тоже, однако вряд ли смогу убедительно описать Шотландию.

Впрочем, чудовища водятся и в американских озерах. Самое известное из них – плезиозавр Шамп, как говорят, топчущий берега озера Шамплейн. Однажды я наткнулся на газетное сообщение середины 1930-х годов, по-видимому, подлинное, о том, как паром на озере наткнулся на полузатонувший труп какого-то огромного животного: столкновение вышло таким сильным, что повредило судно. От чего погибло чудовище, я уже знал – и, не колеблясь, перенес историю в Штаты, где как писатель чувствовал себя более уверенно. Набросал черновик, и тут меня пригласили принять участие в «Театре теней», так что я сделал эту историю чуть более брэдберианской, дабы почтить писателя, чье творчество так помогло мне найти собственный голос.

Фавн

Этот рассказ, напротив, стал вполне сознательным подражанием «Звуку грома» Брэдбери. В историях о Стране Оз, Нарнии или Стране Чудес дверь в фантастическую страну всегда обнаруживает ребенок, которому что-то нужно: узнать, что нет дороже родного дома, научиться служить чему-то большему, чем ты сам, – или сбежать от странного и неприятного типа вроде Чарльза Лютвиджа Доджсона. И я невольно спрашивал себя, что могло бы случиться, если бы зачарованный портал открыл человек более меркантильный и менее морально устойчивый?

Разумеется, этот рассказ многим обязан К. С. Льюису, – а также, что не столь очевидно, Лоуренсу Блоку, у которого особый дар поворачивать сюжеты в совершенно непредсказуемых направлениях. Впервые «Фавн» напечатан в сборнике «До́ма в темноте», под редакцией самого Блока. Какое счастье – много лет читать Ларри, наслаждаться его книгами, а потом общаться с ним по электронной почте!

Запоздалые

Не знаю печальнее участи, чем умереть на середине хорошей книги.

Все, что мне важно, – это ты

Когда-нибудь я все-таки научусь писать истории с хорошим концом.

В этом сборнике немало рассказов об изобретательных родителях и о силе родительского влияния. Однако у Ницше есть прекрасное изречение: худо платит своему учителю тот, кто вечно остается учеником. На мой взгляд, «Все, что мне важно» – рассказ совершенно самостоятельный, с собственными ритмами, идеями, эмоциональной тканью. Впервые опубликован он в «Весе слов», антологии рассказов, вдохновленных многогранным талантом Дейва Маккина; однако, как и в случае «Серебристых вод», черновик был готов прежде, чем меня пригласили поучаствовать в сборнике. Участникам предлагали несколько иллюстраций на выбор, чтобы написать по ней рассказ. И так вышло, что среди них нашлась одна – точь-в-точь иллюстрация к моему рассказу, как будто Маккин заранее знал, что я собираюсь написать! А может, так оно и было?

Я не совсем шучу. Иногда кажется, что произведения искусства живут в каком-то своем времени, текущем не так, как человеческое. Они и помнят, и предвосхищают. Хорошая картина в разное время и для разных людей может означать совсем разное – и все ее значения истинны, даже если противоречат друг другу. Маккин не ведал, что́ я хочу написать; ему и не нужно было. Его воображение знало, что такое можно написать – и этого оказалось достаточно.

Дьявол на ступенях

Спорим,

это первый в

вашей жизни рассказ,

написанный не абзацами, а лесенками!

Его черновик я набросал от руки, когда отдыхал в Позитано. Я был в отпуске и ничего писать не собирался, поскольку отпуск мы обычно определяем как «время, когда не работаем». Только не писать я не могу. Теряю покой, мне кажется, что я – уже не я. А потому, через пару дней поездки, во время подъема по одной из головокружительных лестниц на склонах Амальфитанского побережья, мне пришла в голову мысль – и на следующее утро я уже сидел и царапал в блокноте.

Первый черновик выглядел как любой другой рассказ. А второй я начал печатать – и заглавие до того, как я выровнял его по центру, выглядело так:

Дьявол

На ступенях

Похоже на две ступеньки, ведущие вниз. Мне вспомнилось замечание Маламуда о форме, соответствующей содержанию… и я начал переделывать свою работу, превращая полет фантазии в лестничные пролеты.

Примечание для дизайнера: чтобы воспроизвести лесенки, необходимо печатать рассказ монотипным шрифтом, например «курьером», в котором каждая буква занимает столько же места, сколько любая другая. Если перепечатать мои лесенки слов «каслоном» или «фурньером», они распадутся.

Отпечаток большого пальца