Полный кринж

А в семье Кеши всплеск любви к иностранным языкам. Папа решил поучаствовать в занятии. Репетитор Петр Борисович, перешагнув порог дома, поздоровался по-русски и проследовал в комнату Кеши. На этом его слова на русском языке закончились, в течение двух часов он говорил исключительно по-английски, а Кеша поддерживал диалог и выполнял все задания. Папа начал засыпать уже через пятнадцать минут после начала. Иностранная речь подействовала на него как снотворное, поэтому его мозг начал отключаться. Кое-как он досидел до конца. Папа сделал для себя важный вывод: нужно доверять сыну и меньше слушать Брониславу Петровну.

Когда занятие закончилось, Петр Борисович попрощался со всеми по-русски и ушел. Папа извинился перед Кешей за то, что поставил сына в неловкое положение. Затем он сказал Брониславе Петровне, что уровень владения английским языком у ее внука настолько высок, что любой преподаватель позавидует. Также он попросил бабушку перестать подслушивать разговоры внука и в чем-то его подозревать.

Бронислава Петровна очень удивилась, что у Кеши не было проблем с иностранным языком. Она ведь слышала несуразную полуанглийскую речь, в которой не было никакого смысла.

– Что-то тут не так! – подумала бабушка. – Зачем тогда наводить на себя подозрения? Возможно, Кеша что-то скрывает. Если парень действительно так умен, как показывают его награды, тогда он что-то замышляет. – решила Бронислава Петровна.

Утром в школе Роберт и Кеша первым делом принялись обмениваться впечатлениями. Никто из ребят и не предполагал, к чему может привести их невинный разговор.

– Кеш, я не знаю, что мои услышали в нашей беседе, но батя заставил меня читать статью о «Титанике»!

– О «Титанике»? Мы же вообще о кораблях не говорили. Дядя Коля ведь шарит за сленг. Неужели он воспринял слова буквально?

– Понятия не имею, что он там воспринял, но мне пришлось читать про корабль, айсберги, а также об американцах, британцах, итальянцах, трагически погибших во время катастрофы. Такое себе удовольствие…

– Мда, это я еще легко отделался!

– Правда? А твои что придумали?

– Представляешь, бабушка решила, что мы с тобой говорили по-английски, но очень плохо, поэтому пожаловалась папе на моего репетитора. Вот папа и посидел на нашем занятии.

– И как? Тебе влетело?

– Нет, конечно, я же сдал экзамен на продвинутый уровень, я общаюсь наравне с носителями языка. Папа в этом убедился, а бабушка конкретно загрузилась[32].

– И это все? То есть я читал эту дичь[33] про затонувший корабль, так как мой батя хотел проверить, знаю ли я что-то об этом или нет. А твой просто послушал, как ты болтаешь на английском?

– Эм, как бы да!

– Знаешь, я требую реванша. Пусть твои тоже как-нибудь тебя напрягут, как меня. Мы с тобой хотели проучить предков, а встрял я. Полный кринж, Кеша! – подытожил Роберт.

– Ладно, я понял. Но огрести я тоже не хочу. У меня есть идея получше. Мы же с тобой пользовались простыми словами?

– Для нас простыми, а для родаков это была жесть. И что ты предлагаешь?

– Когда я готовился к олимпиаде по английскому, я изучал новую лексику из раздела социальных наук. Многие слова при переводе на русский там звучат также, но их значения даже взрослые не знают.

– Ты уверен, что нас потом не заставят читать какие-нибудь древние книжки и зубрить их?

– Все будет норм, не парься. Слова я тебе пришлю. Сегодня мы конкретно загрузим предков! – ухмыльнулся Кеша.

Во время перемены Кеша и Роберт чатились[34] в социальных сетях. Кеша отправлял Роберту каверзные слова, а тот пытался их запомнить. Вдруг к ребятам подошел одноклассник Никита и задал вопрос:

– Эй, бро, как сами? Го[35] в столовку, там сегодня кексы дают, вообще топчик[36]!

– Никита, экзальтированно рекрутировать клевретов гиперболами априори тривиально. – ответил Кеша.

– Сентенции не эмпанируют. – добавил Роберт.

Никита чуть не упал. Парни вроде говорили по-русски, но он не понял ни слова.

– Пацаны, я, наверное, пойду… – еле выговорил Никита.

Парни обрадовались успеху. А это были только первые фразы.

– Как думаешь, до Никитоса дошло? – спросил Роберт.

– Навряд ли! Хотя я сказал ему, что привлечение сторонников восклицаниями изначально глупо.

– Мощно, а я просто сказал, что его предложение не вдохновило! В любом случае он к нам больше не подойдет.

– Стопудово, представь, как вся эта интеллектуальная дичь сработает на предках!

– Надеюсь, так же, как на нашем Никитке!

Вечером парни по традиции устроили сеанс общения, но на этот раз взяли не молодежный сленг, а научный.

– Роберт, дискутировать о парадигме мракобесия и бренности бытия конгениально. Прокомментируй теорию экзистенциализма в контексте глобализации.

– Иннокентий, экзистенциализм не комильфо, а вот секулярный гуманизм – это трансцендентный инсайт.

– Знаешь, Роб, может, для начала приостановимся, а то бабушку удар хватит, как Никитоса сегодня в школе!

– Согласен, уж лучше по-нашему говорить. Такие слова однозначно не для меня, я ж не Эйнштейн!

– Ладно, давай подойдем к предкам и спросим о том, что они думают, а завтра обсудим.

– Договорились.