Полный курс русской истории: в одной книге

«В старых областях Киевской Руси, – поясняет Ключевский в „Боярской Думе“, – при княжеских дворах XII и XIII в. встречаем довольно значительный штат сановников. То были: тысяцкий с сотскими, обыкновенно командовавший полком стольного города, дворский или дворецкий, печатник, стольник, меченоша, мечники, конюший, седельничий, покладник или постелничий, ловчий, ключники и тиуны разных родов, осменик и мытники, биричи, подвойские. Некоторые из этих должностных лиц были очевидно дворцовые слуги невысокого ранга; другие, напротив, входили в состав того, что можно назвать высшим центральным правительством в княжестве того времени. Тысяцкий и дворский принадлежали к „великим боярам “ и в рассказе летописцев иногда являются самыми видными и влиятельными сановниками. Волынский летописец XIII в. причисляет к боярам вместе с дворским и стольника, который даже является у него потом в должности дворского, а при князе Андрее Боголюбском в числе бояр, причем в статусе важного дипломатического агента встречаем мечника. Печатник и меченоша командовали полками, а первый, кроме того, является в одной провинции Галицкой земли с поручением от князей устроить местные дела и успокоит общество. Тиуны у князей, как и у бояр, служили по домашнему хозяйству в городе при дворце и в княжих селах; принадлежа к штату простых дворовых слуг, они отличались от „мужей“ родом службы, не входили в состав ратной дружины, хотя по личным правам Русская Правда ставит некоторых из них, например тиуна конюшего, даже наравне с членами старшей дружины. Но были еще правительственные тиуны, которым князь поручал суд и расправу в городах своего княжества, даже в столице. Эти городовые судные тиуны были важные сановники с большою властью: киевляне в 1146 г. жаловались на тиунов, поставленных великим князем Всеволодом в Киеве и Вышгороде, говоря, что они неправдами своими „погубили “ оба города; идя в Киев на великокняжеский стол, князь посылал туда наперед своего тиуна. Если Татищев в своем повествовании о полоцких событиях 1217 г. и о княгине Святохне точно передал административную терминологию исчезнувшей летописи, из которой заимствован этот любопытный рассказ, то в г. Полоцке, как и в Новгороде, кроме тысяцкого был еще посадник. Мало того: рядом с этими сановниками там в числе знатнейших вельмож и „главных советников князя“ является ключник, называвшийся иначе казначеем».

Все остальные, кроме холопов или челяди, считались лично свободными людьми, но были при этом слугами князя, рядовыми людьми. Причем исполняемые человеком обязанности не гарантировали ему личной свободы: в княжеском хозяйстве имелись как лично свободные конюхи, повара, дворцовые слуги, так и рабы, делавшие точно такую же работу. Эти рабы и назывались холопами или челядью. Холопы не имели никаких прав. Люди же составляли то самое податное население, городское или сельское, с которого в пользу князей взимались налоги. Люди были организованы сначала в родовые общины, затем в общины, сложившиеся по месту проживания. Такие общины именовались вервью. Если происходило какое-то преступление на земле верви, то за это злодеяние плата взималась с верви, даже если было известно имя преступника:

«Которая ли вервь начнеть платити дикую веру, колико летъ заплатить ту виру, зане же безъ головника имъ платити. Будеть ли головникъ ихъ въ верви, то зань к нимъ прикладываеть, того же деля имъ помагати головнику, любо си дикую веру; но оплати имъ во обчи 40 гривенъ, а головничьство самому головнику; а въ 40 гривенъ ему заплатите ис дружины свою часть. Но оже будеть убилъ или въ сваде или в пиру явлено, то тако ему платити по верви ныне, иже ся прикладывають вирою».

Если перевести это на современный язык, то в случае, когда убийца не найден, вервь все равно платит за факт убийства, хотя и с рассрочкой на несколько лет. Если убийца известен, то преступник платит часть положенного, а остальную сумму вкладывает вервь, но в том случае, если убийство произошло прилюдно во время ссоры или на пиру. Промежуточным состоянием между свободным человеком и рабом были так называемые закупы. В закупы шли по нужде, продавая за плату князю личную свободу на оговоренный промежуток времени. Между закупом и холопом была весьма зыбкая граница. Хотя делалось одно исключение: если человек продал себя в закупы в голодный год, то он все же имел право выкупа (3 гривны) и не становился холопом о дерноватым, то есть полным, но господин ничего ему за работу был не должен, «служил даром», подводит итог закон. Но по сути все зависело от воли и моральных качеств господина.

Смерды, закупы и холопы