Полный курс русской истории: в одной книге

Во-первых, элементарный, денежный, – князья просто покупали земли. Правда, иногда доходило до смешного: половину Ростова купить Василию Темному удалось, а на вторую половину – денег не хватило! Во-вторых, обычный захват, которым они пользовались умело и стремились показать себя при этом не захватчиками, а освободителями (увы, эта трактовка московского приращивания и до сих пор почему-то идет как по писаному: если кто-то смеет у Русского государства оторвать кусок, так он, конечно же, тать и агрессор, если наоборот – так мы освободители, но ведь от того, как назовешь, суть явления не уничтожается, захват он и есть захват, в нем участвует войско, а потом уж составляются патриотические легенды!). В-третьих, захват дипломатический, который отличается от военного только тем, что войско стоит в полной боевой готовности. В наших XIII–XIV вв. такой захват осуществлялся проще простого – при помощи Орды. Недовольного князя, который восстанет против Москвы, ничего ведь не стоило придушить, а московского – назначить на его место в его владение. Все время, пока Орда управляет Русью, Москва послушно стоит за ее плечом и корректирует ее действия. Это самая постыдная страница нашей истории, но ее нельзя вычеркнуть и забыть. Московские князья были в Орде своими людьми, они даже жен брали из Орды, о чем еще разговор? Как правило, узнав о получении великим князем в Орде ярлыка на какое-то княжение, местные бояре принимали более сильную, то есть московскую сторону. Так, например, случилось в Нижнем Новгороде.

«Когда великий князь московский Василий, рассказывает в „Боярской Думе“ Ключевский, – выхлопотав себе в Орде Нижегородское княжество, послал в Нижний бояр с послом татарским, нижегородский князь Борис созвал своих бояр и молил их „с плачем и со слезами“, говоря: „Господа и братья, бояре и друзья! Попомните свое крестное целование ко мне и нашу к вам любовь “.

Старейший боярин Румянец, тайный сторонник Москвы, уверял Бориса в единомыслии всех бояр со своим князем и посоветовал ему впустить московских послов в город, сказав: „Что они могут сделать? Мы все за тебя Когда посланцы Василия, вступив в город, велели звонить в колокола, Борис опять обратился к своим боярам, прося их не выдавать его врагам. На этот раз тот же Румянец отвечал ему за всех своих товарищей: „Не надейся на нас, господин князь! Теперь мы не твои и не за тебя, а на тебя“». В-четвертых, служебный договор с удельным князем – статья совершенно особая: князь, решаясь на такую службу, как бы жертвовал свои земли в общий котел. Это была забавная ситуация – и отказаться нельзя, и соглашаться не хочется. Князья соглашались, деваться им было некуда. И – в-пятых, расселение из московских владений за Волгу. Это стало возможным только уже после распада Ордынского ханства. Но и до этого Москва замечательно расширялась, поставив впереди князя с дружиной священника с крестом. С конца XIV века «монахи центральных монастырей, преимущественно Троице-Сергиева, пробираясь в костромские и вологодские дебри, основывали по речкам Комеле, Обноре, Пелыиме, Авенге, Глушице обители, которые становились опорными пунктами крестьянских переселений: через несколько лет по этим рекам возникали одноименные волости с десятками деревень». Ничего объяснять не надо? Священники действовали четко и согласно московской программе, плану Калиты или плану Василия Темного. Церковь имела к Москве такую нежность и привязанность, которые обычной церковной политикой объяснить невозможно. И вот почему. Это было единственное княжество, которое дружило с Ордой, то есть, будем говорить искренне, – с захватчиками, церковь была единственным негосударственным учреждением, которое тоже служило Орде. И вот «они сошлись»… Да, церковь и Москва быстро сообразили, что хотят от своего нового хозяина лишь одного – чтобы «щечки розовели», то есть чтобы жить им сыто и спокойно, а как остальные, кто заповедь нарушит, – о тех как о мертвых. В итоге, да, в итоге, как пишет Ключевский,

«…владения князя Даниила далеко не заключали в себе и 500 кв. миль, так как во всей Московской губернии не более 590 кв. миль. Если по духовной Василия Темного очертите пределы московских владений, вы увидите, что в них можно считать по меньшей мере 15 тысяч кв. миль. Таковы были территориальные успехи, достигнутые московскими князьями к половине XV в. Благодаря этим успехам к концу княжения Темного Московское княжество размерами своими превосходило любое из великих княжеств, тогда еще существовавших на Руси».

Хороший итог, не правда ли?

Борьба Москвы с Тверью (1305–1328 годы)