Полный привод, или Километры вдоль нормальности

– Ну-у-у, Жа-а-а-ак, что за манера сразу думать о плохом! – Юноша скуксился как капризный ребёнок.

– Ты не хочешь думать о плохом? – она села в кровати прямо возле него.

– Да.

– Именно поэтому ты не поднял вопрос контрацепции?

– Оу, вот ты о чем. – Он тоже подтянулся и почти сел у изголовья кровати. Жаклин залюбовалась тем, как вздулись и красиво обозначились его бицепсы. – Видишь ли, сегодня мне всё равно. Правда. Всё равно. Я не собираюсь заниматься с тобой любовью с презервативом, и это не обсуждается, поэтому не взял их, хотя они у меня дома есть. А таблетки без тебя покупать не стал – планировал сделать это вместе перед отъездом в горы. Тем более, что ты врач.

– Ну а сегодня? Как быть с сегодняшним днём?

– А почему ты не подняла вопрос контрацепции?

– Это долго.

– Угу, понятно. У тебя опасные дни?

– Да.

– Вот как?

– Да.

– Ну что же, я готов рискнуть.

– Вот как?

– Да. И даже если ты мне родишь потом пятерых, ни о чем не жалею.

Жаклин счастливо улыбнулась.

– Я люблю тебя, Александр.

Глава 31 Печень-чатни

Глава 31 Печень-чатни

– Может быть, вот эти желтые?

– Фу, с рождения ненавижу желтый цвет.

– А какой цвет ты любишь с рождения?

– Я же тебе говорил, что у меня нет любимого цвета. Ты забыла?

– Оу, точно, извини, забыла. Ну, тогда давай купим кораллового цвета. Я люблю коралловый цвет.

– А как насчет твоего любимого, фисташкового?

– Можно и фисташковый. Но мне кажется, он будет смотреться не очень… эстетично.

– Гхм… тебе видней. Ладно, давай коралловый. А они тут есть? Эти… коралловые…

– Должны быть. Здесь всякие есть.

– Ну, тогда давай поищем.

– Давай.

Александр и Жаклин выбирали презервативы. Ничего из выставленного на витрине, им не нравилось. На самих упаковках были нарисованы красивые и забавные картинки, как на детских игрушках: смеющиеся кукурузные початки с большими лукавыми глазками и шишками на голове, подмигивающие самолётики с улыбочками под передней частью фюзеляжа и утрированно вытянутыми осями пропеллеров, игривые дельфинчики с непомерно крупными рыльцами, радостные космические ракеты с толстенькими рассекателями воздуха и кувыркающиеся, резвящиеся бананы с кокетливо загнутыми черешками – всё это походило на детский магазин игрушеки при выборе только лишь сбивало с толку. К тому же Алекс никак не мог найти свой третий размер. Видимо, в этом… «детском мире» размеры не имели значения.

– Ничего не понимаю, Жак, а где размеры? Ты видишь размеры? Я – нет.

– Размеры? – она искренне удивилась и тоже начала вглядываться в ценники. – Не вижу. Може, нужно спросить у продавца?

– Да пошла она! Спрашивать у неё еще! Много она понимает! Давай, я померяю, да и всё.

– Давай. А где здесь примерочная?

– Да зачем примерочная? Я и так могу. – И, взяв с витрины упаковку с презервативом, Александр вскрыл её и стал раскатывать себе по члену латексное изделие. Но у него что-то ничего не получалось. – Жаклин, он не налезает. Помоги мне.

И Жаклин принялась помогать ему двумя руками. Как только она приложила к его члену свои маленькие ладошки, парню сходу захорошело так, что мир поплыл перед глазами.

– М-м-м… – издал он свой первый звук этим утром и проснулся.

Жаклин действительно обхватила своей правой рукой его эрегированный член и водила по нему вверх – вниз какими-то пробными, несмелыми движениями, ртом при этом прикоснувшись к плечу своего любимого мужчины. Просто так. Без поцелуя. После того как юноша зашевелился и открыл глаза, девушка почему-то тут же отдёрнула руку и отстранилась.

– Оу, извини, что разбудила. – Она даже чуть отодвинулась. МакЛарен довольно заулыбался и, опять закрыв глаза, стал шарить рукой по кровати, а после того как Жак подставила ему свою ладошку, ухватился за неё и, поцеловав внутреннюю сторону её кисти, тут же вернул её на место, то есть на свой член.

– Я проснулась и увидела, что он у тебя… – девушка смущенно заулыбалась. Она ласкала «маленького Алекса» и сама наслаждалась интересными, противоречивыми тактильными ощущениями у себя в ладони от твёрдого, как будто из камня вытесанного члена, на ощупь очень напоминающего напряженный пресс или бицепсы своего хозяина, и в то же время до того нежной, тонкой кожицы на этом органе, что вздувшиеся венки под ней будто лежали на самой поверхности, которая была очень гладкая, прямо как отполированная. Наверное, ещё и поэтому «маленький Александр» чувствовался каким-то… голеньким.

– М-м-м… – это был второй звук от юноша за это утро. Он сначала сонно и лениво выгнулся спиной, а потом весьма резво толкнулся вперёд бёдрами.

– А ты спишь. Вот я и подумала, что, может… тебе стоит…

Юноша резко открыл глаза и развернулся на бок к своей девушке. Не дав ей договорить, он схватил её за талию и, перевернувшись опять на спину, уложил на себя, после чего принялся смаковать её губки.