Полный привод, или Километры вдоль нормальности

– Сладкая моя, – он чуть пососал её губы. – Моя, – чмокнул в кончик носа. – Хочется разбить весь этот чертов Мир у твоих ног. Вдребезги!

Жаклин взяла его лицо в свои руки и водила по нему ладошками.

– Когда буду готова, я отвечу тебе на эти слова, хорошо? – вкрадчиво смущенно проговорила она в ответ, сдерживая дыхание. – Мне, действительно, очень многое нужно тебе сказать. Очень. Сейчас я ничего не соображаю, я просто счастлива. – И она опять поцеловала его в губы, а после облизнулась. – Алекс, чья это квартира? – спросила она, чтобы не расплакаться в этот момент от счастья. Девушка уже начинала конкретно злиться на себя – когда о чувствах говорит смысл твоей жизни, она уже в который раз не справлялась с ситуацией и либо съезжала с темы, либо готова была пустить слезу. Либо и то, и другое, всё вместе и много.

– Понятия не имею, – поцеловал её в плечо МакЛарен.

– Вот как? А кто тебе дал ключ?

– Никто. Я сам взял его у Дженн. – Лизнул он её шейку.

– У Дженни? – Жаклин даже дёрнулась – не ожидала услышать здесь имя молоденькой сестрёнки. – И что всё это значит?

Александр недовольно-скептически скривился и перекатился на бок.

– Ну, то и значит… – посмотрел он в потолок, продолжая одной рукой водить по её животу, – это новые дома. Пока продано всего лишь несколько квартир. Дженн занимается в школе дизайнеров. Её куратор кое-что здесь оформляет. Сестра со своей подругой по студии ей помогают. Эту квартиру продали, и хозяева сделали заказ на две детские… там… дальше по коридору. – Александр махнул рукой на ведущий из холла проход. – Во-о-о-от, эти две детские будут обустраивать и расписывать Дженн с подругой. Они уже нанесли что-то там типа грунтовки, что ли, на стены, оставили не то подсыхать, не то…выстаиваться, не запоминаю я эти её словечки, и я взял у Дженн ключ, я знаю, где он у неё лежит. Это «строительный» ключ, его потом хозяева выкинут – когда они въедут, их замок перекодируется.

Жаклин посмотрела на него во все глаза: «Новая, абсолютно новая квартира», и после этого наконец-то обвела взглядом помещение. Жилище, действительно, скорее всего, «с нуля». Оно чем-то неуловимым, но всё-таки отличалось от квартир и домов после капитального ремонта. Пахло свежей краской и гипсом, и что самое интересное, обустроено всё было ни в шотландском, ни в английском стилях совершенно. Декораторы всё подобрали под хай-тек, но в какойто шведской, густавианской интерпретации – много светлого дерева, стекла, льна, довольно бесформенная мягкая мебель, небрежный и натуральный текстиль.

– Дженни тебя ругать не будет?

– Она знает, что я её никогда не подведу. – МакЛарен уже полностью отдышавшись, опять начал пододвигаться к девушке. Он прильнул губами к её груди, посмаковав торчащий сосок.

– А хозяева не войдут сюда завтра утром?

– Пока здесь работают оформители, никто не имеет право входить сюда без них. Только так они берутся отвечать за результат.

– Значит, мы здесь с тобой хозяевам обновили диван? Лишили его девственности, так сказать. – Жаклин улыбаясь, зарылась рукой ему в волосы.

– Угу… – медленно кивнув, он принялся за другую грудь.

– Надо же, здесь еще никто, ни разу не занимался сексом.

– Ни разу… – Александр пошел поцелуями вниз по её животу.

– Мы были первыми.

– Я тебе больше скажу… – парень оторвался от её живота и вскинул голову. – Мы будем первыми, кто займётся здесь любовью и на кровати. – И не дав ей толком ничего сообразить, он вскочил, подхватил девушку на руки и кинулся в тот самый коридор. Жаклин только охнуть успела.

Войдя в одну из дверей, они оказались в спальне. Большая кровать без изножья, но с довольно высоким изголовьем, небрежно обтянутым каким-то полотном на манер гобелена, установлена на довольно высоком подиуме, куда вели целых две ступеньки. На ней лежало огромное покрывало из короткошерстного искусственного меха, края которого, спускаясь до самого пола, небрежно раскидались по периметру мебели. У изголовья как попало валялись четыре большие подушки, обтянутые таким же мехом.

Александр, взойдя на подиум, очень бережно положил свою ношу на кровать.

На этот раз всё случилось по-другому.

Это было чем-то средним между каким-то интимным до неприличия танцем и купанием нагишом в океане ночью при луне.

Они купали друг друга в себе и купались друг в друге. Окутывали один другого своими телами, руками, ногами, губами, своими чувствами, ощущениями, отношением друг к другу. То Александр дегустировал, и пировал, и блаженствовал над телом Жаклин, погружая её в сладостную любовную истому, раз за разом приникая к её груди губами и водя руками по всем её женственным изгибам и мягкостям, сминая их и наслаждаясь их нежностью, тонкостью, податливостью, субтильностью, то есть всем тем, что было так непохоже на его собственное тело.