Полный привод, или Километры вдоль нормальности

– Отдай! – сказал он, делая «страшные» «тюльпаны» и еле-еле сдерживая хохот.

«Я знал, что она меня не разочарует. Это просто чума, а не девчонка!»

– Не отдам! – «чуме» было не до смеха.

– Отдай, я сказал!

– Не отдам. – Она уже слегка нависла над коробкой. – Я передумала. – Показывая, что не шутит, девушка тоже слегка дёрнула коробку на себя. Яблоко внутри зашаталось.

В спёртом, специфичном воздухе тамбура запахло раздором. Имелось для этого даже яблоко. На них покосился проходящий из вагона в вагон парень.

– Ты решила сама завоёвывать Нью-Йорк? – Александр опять легонько дёрнул коробку на себя, чувствуя, что вот-вот сорвётся на хохот и заглушит им шум поезда.

– Нет, – Жаклин, видимо для устрашения, надула щеки, сжала губки и стала похожа на маленького сердитого хомяка, у которого отбирают найденный им корешок или зернышко. – Я его съем сама.

Парень тут же разжал руки и отпустил свой подарок.

– Ешь. Тебе это явно не помешает. – И он даже махнул рукой.

Вредина от того, что её уже не фиксировали за коробку, чуть не полетела в угол тамбура. Её опять придержали за локти.

– Давай хоть подержу. – Он протянул руку. – А лучше пойдём в вагон, и я тебе всё объясню.

– Не отдам. Пусть будет у меня. Так меньше шансов добраться до стоп-клавиши, – девушка еще больше нахохлилась. – И в вагон я не пойду – мне в Рединге выходить.

– Не глупи.

– Тебе можно глупить, а мне – нет?

– Джеки, ну правда, ну что ты как маленькая, ей Богу. Пожалуйста, пройдём в вагон, и я всё тебе объясню.

Похищенная стояла таким сосудом вселенской скорби, что похитителю сделалось её жаль не на шутку. Хоть он и знал, что когда она смирится с участью и примет ситуацию, то всё пройдёт хорошо. Уж он об этом позаботится.

– Я хотела поспать, – обреченно изрекла девушка.

«Поспишь. Со мной. Когда-нибудь, – тут же мелькнула мысль у будущего жителя Нью-Йорка. – Хотя вряд ли».

– Поспишь. Обязательно поспишь. Потом. А сегодня, составь мне, пожалуйста, компанию в этой поездке в Лондон. – Красавец поставил свои длиннющие идеальные бровки домиком, а «тюльпаны» только что не мироточили. – Пойдём в вагон, а? – К домику из бровок он даже подключил хлопающие ресницы – чтобы уж наверняка сломить сопротивление этой «ежихи с яблоком».

– А по-хорошему пригласить было нельзя? – выговаривала ему «ежиха», всё-таки направляясь в вагон и унося с собой своё яблоко. Александр проследовал за ней.

– А ты бы согласилась?

– Нет, конечно. И что? Это повод для таких вот похищений?

– Да.

Она тут же на ходу резко развернулась и молча зло вскинула на него глаза.

– Шутка. – Шутник удерживал хохот уже практически на своих губах, сжав их в узелок.

Девушка сжала свои в тонкую линию, а потом четко произнесла:

– Ха. Ха. Ха.

И тут Александр прорвало. Он сначала затрясся в немом смехе, прикрывая рот ладонью с пакетом на запястье, а потом уже засмеялся в голос.

Жаклин в ответ сначала улыбнулась, потом хихикнула, а потом тоже засмеялась.

– Давай присядем здесь. – Алекс показал на места за столиком, решив действовать, пока она не сменила милость на гнев. – Господи, да поставь ты это яблоко раздора, что ты в него вцепилась!

Кроме них, в вагоне сидело еще человек десять – тринадцать, не больше. Но все они расположились в глубине вагона, подальше от дверей.

Парень приземлился возле окна на место за столиком, спиной к движению поезда. Он положил пакет в кресло рядом, потом снял рюкзак и бросил следом. Там же, секундой позже, лежала и его дублёнка. На нём осталась тёмно-синяя толстовка с воротом «поло».

Жаклин, не выпуская свой подарок из рук и даже не расстегнув пуховик, плюхнулась напротив.

Она даже не положила, а как-то водрузила коробку с яблоком на стол перед собой, потом передвинула её по поверхности двумя руками Алексу, прямо до самого края с его стороны.

– Выкладывай, – сказала она тоном психоаналитика, сложив уже пустые руки на столе.

– По поводу? – удивился тот, засучивая рукава толстовки до локтя и отодвигая яблоко в сторону.

«Окно к твоим услугам, Жаклин, – не давала себе расслабиться девушка. – Туда и смотри. Он не виноват, что у него что руки, что лицо, что ключица в расстёгнутом вороте толстовки, что… всё».

– Что значит «по поводу»? Выкладывай – как ты дошел до жизни такой?

– Какой «такой»?

– Ну… – она осмотрела вагон, – людей похищаешь средь бела дня.

– Виноват, исправлюсь – в следующий раз я украду тебя ночью.

Жаклин молча несколько секунд смотрела на него.

– Рецидивист, – произнесла она на манер любящей матери, отчитывающей сына за грязные штанишки.

– Даже не сомневайся. – «Сынишка» слегка подался вперёд и поставил локти на стол.

– Кстати, ты знаешь, этот прецедент станет «жемчужиной» и достойным украшением твоего досье. – «Мамаша» тоже поставила локоть на стол и подпёрла кулаком подбородок.

– Я стараюсь. – Он игриво выпрямился.

«Плечи. Шея. Боже», – вздохнула про себя Жаклин.

– Вижу. Ну так как там насчет того, кто сегодня к тебе не пришел, и вместо кого я тут… сижу…и еду.