Полный улет

Наконец дверь открылась. За порогом стояла худощавая изможденная девушка. Лет ей, наверное, было около двадцати, хотя точно не скажешь. У нее были длинные черные сальные волосы, а бледное лицо желто-зеленого цвета — в прыщах. Брюки в черно-белую полоску, видимо когда-то сидели в обтяжку, но теперь свободно висели на ее костлявых ногах. Она слегка косила и выглядела довольно угрюмой. В этом лице совсем не было жизни. Ни искорки.

Пайк мог поручиться, что она — наркоманка.

— Привет, Кристина, — сказал Ноэль. — Чес дома?

— Не-а.

— Он вышел?

Кристина пожала плечами.

— Господи, Ноэль. — Пайк протиснулся вслед за девушкой в квартиру. — Если его нет дома, значит, он вышел. Ты знаешь, куда он ушел, сладкая моя?

Кристина снова пожала плечами и закрыла дверь.

— Или когда он вернется?

— Не-а.

— Ладно. Попытаемся еще раз. Когда он ушел?

Кристина хмыкнула и уселась в кресло, которое выглядело таким же болезненным и изможденным, как и его хозяйка. Перед креслом стоял трехсекционный электрокамин, две секции которого работали. Девушка свернулась клубком и мрачно уставилась на камин.

— Когда ты видела его в последний раз?

Кристина посмотрела из голого окна на здание напротив и пососала прядь волос.

— Не знаю. Вчера.

— Когда вчера? — спросил Пайк. — Во сколько?

Та не шелохнулась, лицо оставалось совершенно безучастным. Пайк решил, что она думает, но без особой уверенности.

Комната производила тягостное впечатление. На стене висел плакат с какого-то рок-концерта трехлетней давности, на полу лежал потертый ковер. Телевизор, два кресла, печка — вот и все, что здесь было. Да еще куча коробок у стены.

— Когда вчера? — спросил он еще раз. — Утром? Вечером?

— Вечером, — она взяла упаковку кексов «Джаффа» и начала жевать.

— Он ушел вчера вечером?

— Думаю, да.

— Во сколько?

— Поздно. Он ушел, вернулся, потом опять ушел, поздно…. Думаю, да-а.

— И ты его с тех пор не видела? — уточнил Ноэль.

Кристина покачала головой.

— Слушайте, мне пора уходить, — сказала она, продолжая поедать кексы и не двигаясь с места.

— Еще минуту, — сказал Пайк.

Девушка мрачно уставилась на пол, словно угрюмая школьница.

— А что во всех этих коробках? — спросил Ноэль, приоткрывая одну из них.

— Порнуха.

Нахмурившись, Ноэль вытащил стопку пластиковых дисков.

— Это дискеты, — объяснила Кристина. — Компьютерная порнография. Их достает один немец, знакомый Чеса. Присылает по кабелю Европы. Потом записывает на дискеты, а Чес сбывает.

— Вот оно что! — радостно сказал Ноэль. — Он не мог уехать далеко и бросить все это.

— Хотите купить? — предложила Кристина.

— Я не знаю, что с этим делать, — сказал Ноэль.

— А как насчет микроволновки? У меня есть парочка. Отдам за полцены. Новенькие…

— Нет.

— Чес не сказал, куда отправился? — спросил Пайк.

— Просто ушел. Я думала, он с тобой, Ноэль.

— Когда мы ушли от тебя, Чес высадил меня у метро, — стал объяснять Пайку Ноэль. — Где-то в полдесятого — в десять. Моя машина накрылась и…

— Ты уверена, что он не возвращался? — переспросил девушку Пайк.

— Слушайте. Он просто ушел. Он не сказал, куда собирается и как долго там пробудет. Он вообще ничего не сказал. Понятно? А теперь проваливайте. Господи, да что вам всем нужно от Чеса?

— Что ты подразумеваешь под «вам всем»?

— Вам и тому мужику.

— Что за мужик? Его еще кто-то искал?

— Да, какой-то ненормальный приходил. Терри.

— Терри? Я не знаю никакого Терри, — сказал Ноэль.

— Зато он знает Чеса. Он сказал, Чес ему должен.

— Меня это не удивляет, — Ноэль усмехнулся.

— Может, из-за него Чес и сбежал, — сказала Кристина.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, чтобы спрятаться от Терри. Тот говорил что-то про «Вондсворт».

— Кто? Чес?

— Да нет, Терри.

— Мать его! — выругался Ноэль. — Это был Терри Наджент.

— Так ты его знаешь? — Пайк посмотрел на Ноэля.

— Слышал. Чес сидел с ним. Он договорился с Терри о защите.

— Что значит — о защите?

— Чес отсидел две недели, когда решил, что в «Вондсе» ему делать нечего, — начал рассказывать Ноэль. — Он попытался сократить срок пребывания через начальника тюрьмы. Сдал пару ребят, чтобы его перевели куда получше. Но начальник на это не пошел, и Чес остался там, где был. Да только теперь даже самая последняя сука в тюрьме хотела увидеть его голову на колу. Чес уговорил Наджента, чтобы тот опекал его, кажется, наплел ему о миллионах, припрятанных после какого-то дела. Теперь Терри на свободе, а Чес — без гроша в кармане.

— Послушай, — Пайк повернулся к девушке. — Если Чес объявится, пусть обязательно позвонит Ноэлю, срочно.

Кристина пожала плечами.

— Это очень важно, — добавил он.

— Конечно, — с сарказмом ответила она. — Ну очень.

— Все, пошли отсюда.

Когда они уходили, Кристина так и сидела в кресле, играя с прядью волос и поедая кексы.

— Милая девочка, — позлорадствовал Пайк, пока они спускались по лестнице. — Чес удачно приземлился.

— Отстань от него, Пайки.

Уже на полдороге вниз они услышали, что кто-то поднимается. На узкой лестнице невозможно было разойтись, поэтому они остановились подождать на лестничной площадке.