Polo или ЗЕЛЕНЫЕ ОКОВЫ

Они слились в единое. Теперь только одно тело жадно вдыхало двумя ртами воздух. Теперь только две пары глаз смотрели на мир, не видя ничего кроме себя. Теперь не осталось ничего важного на свете, только это одно большое колышущееся самосозерцающее тело– две пары глаз, рук и ног. Одно тело, одна душа, одни движения. Саморазрушение и хаос. Одни поступки и одни мысли. Взаимопроникновение и самолюбование. Это был Отец и Рыжая. Мир тоже удивленно смотрел на них. Он смотрит на это уже много тысячелетий, всякий раз краснея. Без этого не обойтись. Вся сложность мира и заключается в таком соитии, в поцелуях и жарких объятиях. Так устроен мир. Он весь состоит из Отца и Рыжей. Все остальное– производное, вытекающее из того обстоятельства, что Отец и Рыжая– одно тело. И в этом мире все так же просто. Есть Отец, есть Рыжая. Врозь они никто. Вместе– они вселенная бессмертная. И нет ничего сложнее чем две половинки, нашедшие друг друга, и нет ничего проще, чем две половинки– одно целое. Вокруг этого будут рождаться и умирать планеты, звезды и галактики. Вокруг этого будет жизнь вечная и таинство бесконечности. В этом и будет продолжение всего сущего и несуществующего. Отец и Рыжая– начало всех начал, так всегда было и так всегда будет. In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen.

–Милая, как же ты здесь оказалась? Нет, ты не подумай, что я не рад, просто я потрясен до глубины души. Мы же во многих световых годах от Земли, а здесь нуль-транспортного спутника нет рядом, я думаю…– Спросил, отдышавшись, Отец.

–Так а я на Земле до сих пор. Просто я вошла в конверт, и наши информационные каналы объединила. Это так просто. Так что мы можем с тобой пока тут, в конверте, поболтать. Зато контрацепция шикарная.– Улыбнулась Рыжая, запустив пятерню Отцу в волосы.

–Может нам пора уже не думать о контрацепции.– Спросил Отец.– Хорошие люди должны размножаться.

–Ты хочешь ребеночка?

Отец кивнул. Рыжая прижалась к нему всем телом. И, казалось, она хотела своим языком достать до двенадцатиперстной кишки.

–Сашка, я тебя люблю.– Сказала Рыжая, вскакивая на Отца. Давай, когда ты подлетишь к Нептуну, сразу нульни ко мне. Я все приготовлю. Тебе понравится. Любимый.

–А потом мы с тобой поженимся.– Сказал Отец, даже не веря, что он сам это произнес, своим предательским ртом.

И уже все снова отступило на задний план. Уже план бегства из этого мира Отцу казался глупым и никчемным. Зачем бежать от своего счастья, действительно, зачем? Здесь Рыжая, здесь любовь, здесь будет ребеночек. Все будет хорошо. Маме можно послать весточку, об этом мы еще подумаем.

–У меня будет вот такое белое платье, вот такая фата, вот такая вуалетка,– мечтала Рыжая.

Отец довольный, что доставил своей любимой удовольствие, лежал и слушал невинный щебет. Рыжая теснее прижималась к Отцу, она прятала свой смущенный нос на шее у своего возлюбленного, то целовала его, то поглаживала шерсть, в изобилии растущую у Отца на груди, то тесно вдавливалась в него, будто стараясь пройти насквозь. Свадьба. Наверное, это бабье счастье. По статистике, до семидесяти процентов браков распадается. Печальная статистика. Браки нужны только для них, в чьих глазах каждый мужчина хочет прочесть про себя дифирамбы. Отец знал, что умные выходят замуж, а дураки женятся.

Они лежали в кровати, счастливо мечтая, как у них будет на свадьбе, кого они пригласят, где будут праздновать, как назовут сыночка. Они облизывали друг друга, как будто были кем-то невидимым обмазаны медом. Они касались друг друга, прятались в волосах. Хотя с большим успехом в волосах Отца могла спрятаться лишь вошь, Рыжая тоже для себя находила немного растительности. Зато у Рыжей ворса хватало на двоих. Ее милый непослушный локон вернулся на свое законное место. Отец стал накручивать его себе на палец. Баба, что море, всем хватит. Некстати вспомнил Отец эту глупую поговорку и улыбнулся. Он не собирался ее ни с кем делить.

–Что там у тебя было с твоей подругой?– Спросила вдруг Рыжая, как бы в отместку за неуместную поговорку.

–Я что-то пропустил, ты чего там придумала? Я тебя люблю, мне больше ничего не надо. Ну, кроме тебя, естественно.

–Скажи, а то обижусь!– Требовала Рыжая.

–Ну, начинается.– Отец оторопел. Это, в общем, было в духе Рыжей: на фоне полного благополучия устроить немного ревности или еще каким-нибудь образом плеснуть дегтя в кашу.– Чего ты про нее вспомнила? Ничего у нас не было. Так, просто дружили, в кино вместе ходили.

–Ты с ней ни разу в кино не ходил. У вас они уже умирать стали.– В голосе появились железные нотки.

–Мы спали с ней всюду, чаще, чем дышали. И так и эдак, и еще, если повернуться вот так, то можно еще и вот эдак.– Застонал Отец.– Мне продолжать? Ты это хотела услышать?

–Да пошел ты…– Рыжая присела на край кровати, и пока Отец рассказывал, как все было, запахнула халат. Глаза ее расширялись от гнева, потом она соскочила.