Поломанный Мир 3: Провидение

Впрочем, кое-что клинки Вальперги с собой прихватили. Арбалеты и зачарованные болты. Они использовали их по поводу и без в надежде хотя бы так выиграть время, задержать упырей, что повалили на них из всех щелей. Слишком уж рано они перешли от теории к реальному боевому опыту в обход практики. Вели себя не лучше обезьяны, принявшей флюоритовую бомбу за кокосовый орех.

Зачарованные снаряды разрывались то тут, то там. Всюду шелестели молнии, плескались эфирные воды и кислотные дожди, рокотали порывы магии порчи, свистел огонь и грохотала онейромантия. Одновременно с тем бойцы Барбинов орали: кто – в лапах гулей, кто – в панике, а кто – погорев на собственном игнорировании правил безопасности в обращении с инквизиторским инвентарём.

Один рунический болт просвистел в опасной близости от дезертиров. Те просто пробегали мимо. Снаряд угодил в стену дома, детонируя. Инсула, пережившая дельмеев, луров, сарацин и даже расцвет Провинции при Барбинах, взлетела на воздух! Её содрало с фундамента вихрем вне земных ограничений и разорвало на мелкие куски. Добрую четверть Стии будто обстреляли из пушечной батареи.

– Кто доверил этим долбоклюям чары? – заверещал Якуб, напуганный до полусмерти. Его и самого чуть было не сдуло.

– А они и не спрашивали, – угрюмо отозвалась Жаклин, умело припав к брусчатке торсом. Была на опыте, даром что не служила в Инквизиции толком: ей на Востоке разное довелось претерпеть. Оксиванка мигом вытянулась в полный рост и продолжила бежать. Впереди их встречали редкие, прямоходящие гули.

– Дождались! – рявкнул Якуб в неудовольствии. Он поспевал за спутницей, как мог, уготовив упырям щит-экю и моргенштерн. Вронски питал острую необходимость поразминать кости, чтоб не так обидно было за подстреленное ухо.

Пока он разродится, Жаклин сделает всю грязную работу сама. Её доспехи не сковывали движения, да и сама она от природы обладала ловкостью и грацией, которая здоровяку из Орши и не снилась. Азема ускорилась, раскручивая в руках Банши.

Боевая коса пошла в ход. Первый же гуль рухнул наискось. Расплескал чёрную кровь. От левой ключицы до правого бока протянулась рваная рана. Он задёргался на земле, претерпевая неописуемые муки: псионика буквально выжигала ему мозги, парализуя и без того больное тело.

Чёрной кровью забрызгало броню, однако Жаклин и ухом не повела. Оксиванка не остановилась ни на секунду, встречая второго.

Два взмаха крест-накрест. Упыря разрубило на составные части: конечности попадали вразнобой. Не успела Жаклин закончить приём, как развернулась вокруг своей оси, вбивая Банши в череп третьего.

Тот аж присел от импульса. По кости пошли трещины. Мозг выбрасывал из себя через рану ликвор и кровь. Азема приложила усилие, выдирая косу назад и при этом дробя обезображенную голову зараженного.

Якуб оставался не у дел долгое время и ненавидел это всей душой. Впрочем, и ему подвернулся шанс отличиться. Жаклин всецело отдалась бою с теми, кто гнался к ним лоб в лоб, совершенно позабыв о флангах. Из дома вывалился четвертый, затеяв зайти к рыцарке со спины.

Тут-то Вронски о себе и заявил. Протаранил тварь щитом, сбивая с ног. Не успели пятки гуля коснуться брусчатки, сверху на мерзкую физиономию опустился моргенштерн. От головы зараженного осталась каша, щедро припорошенная крошеным черным нектаром, будто сахаром.

– Не останавливайся! – призывал оршак, переходя на крик.

Жаклин и не подумала бы. Она сразу бросилась вперед, расправившись с последним. Даже не стала ни благодарить, ни кивать спутнику. Впрочем, сам миротворец в её признательности не нуждался.

Им предстояло пересечь ещё несколько улиц, прежде чем они доберутся до кладбищенского двора у капеллы. На их же счастье, в это самое время альфа разбирался с мутантами из “Медузы” на другом конце Стии. В противном случае, инквизиторы-дезертиры заимели бы бледный вид.

Продвижение к северной окраине деревни давалось им легко. Относительно прочих живых и здравствовавших – так точно. Их вообще Азема и Вронски больше не слышали, как если бы всех герцогских посланников просто сожрали. Это плохо: разорвав одних, упыри неуклонно, всей гурьбой, рвутся к другим.

Но расстояние дарило бесценную фору спутникам. По пути им попадались разрозненные группы гулей, с которыми справиться было вполне реально. Якуб нисколько не жалел, что пошёл рыцарке на попятную. Во многом, именно она прорубала им тропу к часовне, из рук не выпуская Банши. Боевая коса дарила преимущество на дистанции, разрезая зараженных по несколько тел. Упыри даже не успевали до нее толком добраться. Разваливались на части – также изящно и легко, как лист бумаги на весу, попавший на подставленный клинок.

Вронски при всей своей вспыльчивости был и оставался реалистом. Попади он в такую передрягу с Эрколи, их просто выковыряли бы из их латных доспехов – ломтик за ломтиком. Так что Якуб всей душой благодарил случай, косо поглядывая на Свет и Тьму: Противоположности ничего не сделали, чтобы спасти его – или других.