Читаем Полоски света / Streaks of Light полностью

Полоски света / Streaks of Light

Длинная одноактовка. Три актера (1 женская и 2 мужские роли). Любовный треугольник, прелестная дама, молодой любовник и муж постарше. Совсем как в пьесе Джорджа Бернарда Шоу «Как он наврал ее мужу». Но все другое: и персонажи, и развитие сюжета, а главное, развязка. Да, комедийные моменты присутствуют, но в итоге трагедия. Пьесу можно показывать отдельно, как и «Как он наврал ее мужу», но если объединить, получится спектакль-коллаж в двух действиях, настоящий подарок зрителям.

Герман Зудерман

Драматургия / Зарубежная драматургия18+

Герман Зудерман

Полоски света

Hermann Sudermann

Streaks of Light/1909


Перевел с английского Виктор Вебер

* * *

Действующие лица:

ДЖУЛИЯ.

ПЬЕР.

ВИТТИХ.


Время действия:

Конец девятнадцатого-начало двадцатого века.


Место действия:

Небольшой восьмиугольный павильон эпохи рококо, расположенный в парке у старинного замка. Потолок и стены павильона потрескались, они покрыты пятнами влаги и несут печать заброшенности. В задней стене сцены, по центру, расположен большой дверной проем. Стеклянная дверь широко распахнута; но дверь за ним затворена. Справа и слева, в наклонных стенах помещения, расположены окна, ставни которых также закрыты. Сквозь жалюзи на двери и правом окне солнечные лучи полосками света проникают в полумрак комнаты.


(Слева, на переднем плане, диван в стиле Людовика XVI со столом и позолоченными стульями в тон. На задней стене – старинное зеркало. Рядом с диваном дверной проем, закрытый гобеленом. С потолка свисает люстра, на которую накинута пыльная материя. Кровать на четырех ножках, переходящих в столбики, занимает правую часть сцены. На переднем плане, перед кроватью, стол с тарелками, бокалами, графинами для вина и едой. Под столом кофейник. В середине сцены, чуть правее, шезлонг. На переднем плане сцены – небольшой столик. Между большой дверью и окнами установлены пыльные мраморные бюсты на полуразрушенных пьедесталах. Над ними, на стенах, разместилась коллекция оружия. Яркие восточные ковры, разложенные на полу, причудливо контрастируют с поблекшим великолепием остального интерьера.

Комната украшена розами. Охапка роз стоит в бронзовой старинной вазе на столе слева, гирлянды роз свисают с люстры и опоясывают столбики кровати. На маленьком столике рядом с шезлонгом – большое плоское блюдо, на котором также разложены розы. Розами украшен едва ли не каждый не каждый уголок комнаты, в котором хоть как-то уместны цветы.

Край стола, стоящего перед диваном, накрыт скатертью. На ней бутылка вина и столовый прибор на одну персону с остатками обеда.

ДЖУЛИЯ спит, лежа на шезлонге. Красивая женщина, около двадцати пяти лет. Заметен ее непокорный и эмоциональный характер, смягченный буржуазным желанием казаться романтичной. На ней белое струящееся платье из изысканной ткани.

Башенные часы замка бьют четыре. Затем доносится звон колоколов. Судя по звуку, и то, и другие находится на расстоянии не более двухсот шагов.

ПЬЕР осторожно входит через занавешенный гобеленом дверной проем слева. Это модно одетый молодой человек аристократического происхождения и предельно изнеженного вида. Он женоподобен, труслив и высокомерен. Пытается изображать страстного, пылкого мужчину, хотя на самом деле холоден и напряжен).


ДЖУЛИЯ (смеется во сне. Вдруг ее смех переходит в стоны). Пьер! Пьер! Помогите! Пьер!

ПЬЕР (наклоняясь к ней). Я тут, тут. Что с тобой?

ДЖУЛИЯ. Ничего… (Не просыпаясь, она вновь смеется).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Убить змееныша
Убить змееныша

«Русские не римляне, им хлеба и зрелищ много не нужно. Зато нужна великая цель, и мы ее дадим. А где цель, там и цепь… Если же всякий начнет печься о собственном счастье, то, что от России останется?» Пьеса «Убить Змееныша» закрывает тему XVII века в проекте Бориса Акунина «История Российского государства» и заставляет задуматься о развилках российской истории, о том, что все и всегда могло получиться иначе. Пьеса стала частью нового спектакля-триптиха РАМТ «Последние дни» в постановке Алексея Бородина, где сходятся не только герои, но и авторы, разминувшиеся в веках: Александр Пушкин рассказывает историю «Медного всадника» и сам попадает в поле зрения Михаила Булгакова. А из XXI столетия Борис Акунин наблюдает за юным царевичем Петром: «…И ничего не будет. Ничего, о чем мечтали… Ни флота. Ни побед. Ни окна в Европу. Ни правильной столицы на морском берегу. Ни империи. Не быть России великой…»

Борис Акунин

Драматургия / Стихи и поэзия