Полоцкая война. Очерки истории русско-литовского противостояния времен Ивана Грозного. 1562-1570

Выбора у Довойны и Арсения не было, и они согласились с требованиями Ивана. Сам полоцкий воевода и архиепископ были разведены и оставлены в царском лагере «за сторожи» порознь, польские ротмистры и их люди были отделены ото всех остальных, равно как и полочане, которых собрали на возвышенности у Полоты против Большого полка. А дальше «повеле царь и великий князь Полочан переписати, дворян королевских и шляхт и всяких служилых людей; а бурмистров и гостей и лавников и земских людей торговых велел переписати по тому ж опроче; а Лядских людей конных и дрябей велел переписати по тому же и держати их опроче»⁴¹¹. Пока шла перепись, к вступлению в город готовились воеводы князь П.И. Горенский, второй дворовый воевода, и третий воевода Большого полка князь В.С. Серебряный (любопытно отметить, что в летописной повести князь Серебряный записан вперед князя Горенского), «а с ними дворяне и дети боярские многие да головы стрелецкие все со всеми стрельцы». Во второй половине дня 15 февраля, «за два часа до вечера», воеводы с ратными людьми вступили в Полоцк, заняли замок и «на королевском дворе стали и город устроили по государеву и великого князя наказу»⁴¹².

Два дня потребовалось для того, чтобы подготовить торжественный въезд Ивана Грозного в его «отчину». 18 февраля 1563 г. царь в сопровождении блестящей свиты, коломенского епископа с собором «с пречюдным образом пречистые Богородицы Донским и с ыными образы чюдотворными и с честными кресты» вошел пешим в город. Пройдя через сожженный Великий посад, он проследовал в полоцкий храм Святой Софии, где отстоял торжественный молебен, после чего отправился на бывший королевский, а теперь царский двор, где принял своего двоюродного брата, «царя» Симеона и «многих бояр и воевод», поздравивших его с победой. Вечером того же дня Иван устроил торжественный прием в своем шатре в осадном лагере, на котором присутствовал весь цвет русского командного корпуса и куда были приглашены Довойна, архиепископ Арсений, и Ян Глебович, и многие полоцкие королевские дворяне. Полоцкая эпопея закончилась⁴¹³.

Глава IV После взятия Полоцка: война как процесс

Со взятием Полоцка в феврале 1563 г. была перевернута самая яркая и значимая страница истории Полоцкой войны 1562–1570 гг. Главная ее цель была достигнута⁴¹⁴, и теперь стояла задача надежно закрепить завоеванное. Для всего этого требовалось время, и немалое, и сделать это можно было двумя путями – с одной стороны, как можно скорее привести новообретенную «отчину» в порядок и начать ее политическое и хозяйственное освоение, а с другой стороны – обезопасить ее от неприятельского реванша. Эти две задачи и предстояло решить в первые недели и месяцы после взятия Полоцка новым его властям. А война между тем отнюдь не была закончена – она просто перешла в новую стадию. На этом ее этапе боевые действия в формате (преимущественно) «малой» войны отнюдь не мешали дипломатическим контактам и попыткам разрешить затянувшийся и изнурительный для обеих сторон конфликт посредством переговоров. «Война как процесс» – такое название дал историк Дж. Линн подобной войне⁴¹⁵.

1. После полоцкого взятья…

Первые дни, последовавшие за капитуляцией Полоцка 15 февраля, не были спокойными. Желая избавить себя от неприятных неожиданностей, на всякий случай 16 февраля Иван Грозный отрядил «под литовские люди за Бобыничи на реку на Чернице, на бор, где сказали литовских людей, голову князя Олександра княж Иванова сына Вяземского с теми людьми, которые с ним (согласно первоначальной росписи, под началом князя Александра было 154 сына боярских. – В. Я.⁴¹⁶), а наказал ему про тех литовских людей доведотися дополна, есть ли в тех местех литовские люди, или нет».

Задачу, поставленную перед князем, он выполнил сполна. Со своими людьми он совершил поиск к Черному бору и взял нескольких пленников⁴¹⁷. На допросе они показали, что действительно здесь был наивысший гетман со своими людьми, но как только «к ним пришла весть, что царь и великий князь Полтеск взял, а царевы и великого князя многие люди идут на литовских людей, а стоят московские люди в Бобыничах, и виленской воевода с товарыщи со всеми людми с речки с Черницы назад побежали, а одново дни бежали верст с тритцать, да и рухледи метали много». О поспешном отступлении гетмана сообщил и перебежчик-полочанин, прежде служивший Баркулабу Корсаку⁴¹⁸.