Половая идентификация ребенка в кинетическом рисунке семьи

Очень привлекательная, сексуальная и молодая мать Леры занята своими делами (разговаривает по телефону) и устройством личной жизни (в семье нет отца). В квартире часто бывают мужчины, о чём красноречиво свидетельствует фаллическая символика в виде дверных ручек в комнате матери. Внешне невзрачная и неконкурентоспособная дочь вынуждена постоянно оставаться одна в своей комнате, играя с кошкой или подслушивая мамины разговоры в соседней комнате. Озабоченность своей женской ролью наглядно показывает огромное изображение кошки – символа нехватки эмоционального тепла и выражения амбивалентных чувств к матери.

Рис. 11

В некоторых семьях роль отсутствующего отца целиком берёт на себя мать, и без того обладающая мужественным, сильным, стеничным характером. В этом случае усвоение дочерью аспектов маскулинности и фемининности проходит в процессе конфликтов и противоречий самоидентичности, которая может иметь негативный вектор.

Кристина, 14-летний подросток (рис. 12), испытывает значительные трудности в принятии эталонов полоролевого поведения.

Мать девушки состоит в секте и активно ведёт пропаганду своего движения, при этом следует отметить её маскулинные качества: решительность, настойчивость, активность, целеустремлённость в продвижении сверхценных идей. В то же время она является всё же женщиной, а значит, семейным объектом для женской идентификации. Дочь конфликтует с матерью, уходит из дома, бродяжничает неделями – ищет свою идентичность.

На рисунке девушка попросту отрицает женские половые признаки в изображении матери (они закрыты креслом). Собственная половая идентичность тоже размыта – грудь на рисунке закрыта руками, а ноги спрятаны под стол. Девочка испытывает потребность в принятии и любви: она ест, но тарелка пуста – черствость и эмоциональная холодность матери; тогда девочка ищет принятия на улице и ведёт себя девиантным образом – на рисунке она курит.

Рис. 12

Синдром куклы Барби

Случается, что девочка не просто идентифицируется с матерью и стремится к принятию женской половой роли, но и возводит такое стремление в культ. Нарочитость, манерность, гипертрофированная женственность изображения таких фигур обычно сочетаются с формирующимся истероидным характером в реальности.

На рис. 13 красиво всё: мама, дочка, очаровательное солнышко, полногубый и женственный папа. Несмотря на кинетическую инструкцию, рисунок статичный, хотя пятилетняя Вика пояснила: «Мы все гуляем».

Особого внимания заслуживают руки персонажей, которые больше похожи на клешни и совсем не соответствуют размерам туловища. Демонстративные, театральные черты характера в сочетании со склонностью к фантазёрству и лживости в будущем могут составить ядро невротического или личностного расстройства. Особенно это вероятно при несовпадении завышенной самооценки и уровня притязаний с реальными достижениями в школе, которые будут ограничиваться лишь сферой вымысла и фантазии.

Рис. 13

Другие темы

Сиблингоеое соперничество

Рождение второго ребёнка в семье можно сравнить со свержением царя с трона, когда «царствующий» и окруженный любовью и заботой первенец вынужден спуститься с пьедестала своего первенства.

Конфликты между братьями и сестрами за родительское внимание иногда приобретают катастрофические размеры. Практика показывает, что воспоминания людей о своём детстве, наблюдение за поведением детей в семье и детском саду носят открытые проявления агрессии, жестокости, ревности, зависти в отношении своих братьев и сестёр. Ребёнок может открыто заявлять о своих чувствах: драться, дразнить, высмеивать, заявлять родителям, чтобы ребёнка забрали обратно, или маскировать свои истинные чувства защитным механизмом реактивного образования, проявляя чрезмерное восхищение вторым ребёнком. В нашей культуре реактивное образование (подмену негативных чувств на позитивные и социально одобряемые) чаще используют девочки [5].

Такие переживания могут возникать у детей любого возраста и пола, вне зависимости от порядка появления в семье. Естественно, что всё это накладывает заметный отпечаток на особенности психосексуального развития, восприятия своего места в семье и сценария деторождения собственных детей уже во взрослом возрасте.

Так, мама шестилетней Вали (рис. 14) ждёт второго ребёнка. На рисунке мама готовит пищу, что символизирует заботливость и удовлетворение потребности в любви. Девочка же накрывает на стол (готовится к приёму пищи – любви), осознавая, что с приходом второго ребёнка ей придётся потесниться с места единственной и любимой дочери. Даже тарелки на столе ассоциативно больше напоминают куриные яйца, из которых вот-вот должен вылупиться цыплёнок.

Кроме того, особо стоит отметить акцентированность материнского передника (живота), на который проецируется детское стремление контролировать нарастающую тревогу. А появление братика в семье уже совсем близко, тучи сгущаются…

Рис. 14

Рис. 15 показывает негативное отношение шестилетнего Максима к своей маленькой сестрёнке.