Половецкая степь

На этом пути должен быть Детей. Выражение «на потоце Дегея» говорит о том, что Дегей представлял не реку, а поток, протоку, или балку. Одна из балок в верховьях Каменки — Камышеваха или Сухая Каменка и могла быть Дегеем, потому что до верховьев указанных речек от Сидорова немного более 20 верст, что как раз равняется однодневному переходу, который отделяет Сугрев от Дегея.

Помимо Шаруканя (Осенева, Чешуева) и Сугрова (Сугроба, Зуброва) летопись упоминает еще о третьем половецком городе, рассказывая, что в 1116 г. русские ходили на Половецкую землю к реке Дону «и взяша три грады — Сугров, Шарукань, Балин»[352]. Как мы знаем, первые два города находились поблизости один от другого, и о местоположении их мы можем иметь представление. Очевидно, и Балин лежал не в дальнем от них расстоянии. Трудно сказать, можно ли Балин отнести к Маяцкому или Новоселовскому городищу[353]. Вышеприведенное летописное сообщение слишком кратко и не сопровождено никакими подробностями, которые могли бы послужить путеводной нитью для необходимых поисков. Надо надеяться, что археологические исследования городищ данного района прольют свет на этот вопрос[354].

Глава восьмая Половецкая степь XII в.

Прежняя степь, в которой когда-то обитали половцы, под воздействием человека сильно изменилась. Только по немногим уцелевшим ее остаткам можно судить о той девственной степи, где растет «ковыль, по пояс человека, где дереза, бобовник и вишенник образуют, хотя и низкорослые, но густые, часто непролазные кустарники, упорно выдерживающие борьбу со скотом и человеком, где кишат суслики, во множестве водится дрофа и доживает свой век доисторический байбак»^[355]. По описанию исследователя такая девственная степь «иногда кажется так густо занятой каким-либо растением, что ничто другое, по-видимому, и уместиться здесь не может: то покрывается оно лиловыми пятнами — это зацвели анемоны; то целые луговины принимают голубой, лазурный колорит — это распустились незабудки; в другое время можно встретить большие участки, покрытые душистым чабером»^[356]. Степные цветы и множество других растений переплетались между собой до такой степени, что было трудно через них пройти. С наступлением осени это море степной растительности постепенно замирало, травы сильно наклонялись, а зимой снег окончательно придавливал их к земле.

Степь манила русского земледельца пышным плодородием и обильными пастбищами, но таила в себе постоянную угрозу внезапного нападения степных кочевников, несущих гибель поселянину и расхищение продуктов его мирного труда. Вместе с тем степь сближала восточнославянское Поднепровье с средиземноморской культурой.

Общие границы Половецкой земли, занимавшие в XI–XII вв. степное пространство Северного Причерноморья, указываются летописью. В описании похода Юрия Суздальского в 1152 г. определяется «вся Половецкая земля, что же их межи Волгою и Днепром»^[357]. «Слово о полку Игореве» определяет Днепровские пороги как середину Половецкой земли в известном обращении: «О, Днепре словутицю! Ты пробил еси каменные горы сквозе землю Половецкую»[358]. О местопребывании половцев на Дунае свидетельствует описание похода 1106 г., когда русские «угонивьше половце до Дуная»[359]. В конце XII в. также упоминаются «подунайские» половцы^[360].

Из официальной китайской истории монгольских походов на Россию известно, что половцы обитали также в степях между Азовским морем и Каспием, где в 1223 г. были разбиты воеводой Чингиса а Субедэ (Субутай). Упоминание летописи о том, что сын Мономаха Мстислав загнал половцев с Дона «за Волгу, за Яик», указывает на местопребывание половцев между Волгой и Яиком[361].

Таким образом Половецкая земля в конце XI и в XII в. занимала причерноморские степи между Дунаем и Волгой; в состав ее входили также Крымские степи и берега Азовского моря[362]. Половцы кочевали также в степях Предкавказья и за Нижней Волгой до Яика. У восточных народов страна, занятая половцами, или кипчаками, известна была под названием Дешт-и-Кипчак.

Северная граница Половецкой земли соприкасалась с юго-восточным стенным рубежом Киевской Руси, направление которого и надлежит поэтому определить.