Половина мира

– Мне конечно льстит подобное внимание от вашей персоны, но вы смотрите на меня так, словно хотите либо прожечь дыру взглядом, либо о чем-то допросить, – донесся голос Ната, заставивший меня вздрогнуть и выронить книгу из рук. С глухим хлопком она упала на пол, и я поспешила поднять ее и поставить обратно на полку. Мы стояли каждый у своего шкафа, почти спина к спине, но я была чуть в стороне, из-за чего и могла краем глаза наблюдать за спутником, он же ни разу не посмотрел в мою сторону, – поэтому, я предлагаю поскорее решить все вопросы и заняться изучением этих милых, бесполезных, печатных изданий, если мы не хотим застрять здесь на неделю, – усмехнулся мужчина, захлопнул очередную книгу и вернул на место. У Сапфиры не было недели, это отрезвило еще больше, и Нат снова оказался прав, нам следует сразу расставить точки, все выяснить и заняться делом, так будет проще.

– При помощи темной магии можно отращивать конечности? – неожиданно для самой себя выпалила я первый вопрос, что удалось выловить из клубка общего непонимания в голове. Повернувшись ко мне лицом, Джонатан отрицательно покачал головой и усмехнулся.

– Да, можно, но только ради этого необходимо принести жертву, и если вы хотите отрастить человеческую конечность – этой жертвой должен стать человек, – у меня мурашки пробежали по спине от таких новостей, – так что можете забыть об идее отрастить кое что вашему мужу ради восстановления репродуктивной функции, ну или ищите, кого убьете ради этого, чур не меня, – от такого ответа родилось еще больше вопросов, и я разозлилась сильнее.

– Откуда… – начала было очередной вопрос, но Нат отмахнулся от него.

– Бросьте, о случившемся с вашим супругом знает чуть ли не вся половина мира, по крайней мере, его магическое население, это не такой уж и секрет, – эти слова заставили меня прикусить язык, а желание расспрашивать дальше отпало окончательно. Изучать книги можно и в неведении всего остального, – многие, кстати, считают, что вы стерва именно по этому, – неожиданно бросил он, а у меня перехватило дыхание от такой наглости. Сорвавшись с места, я сделала всего два уверенных шага, что разделяли нас, и уже занесла руку для пощечины, но ее мгновенно перехватили, заломили и развернули меня к себе спиной.

– Раз я такая, что ж вы не сбежали сразу, как только поняли кто я, – процедила сквозь зубы я, жалея о заданном вопросе и импульсивных действиях, ведь так запах корицы ощущался куда сильнее и туманил мне голову, – ах да, забыла, вам нужны мои деньги и ради них вы на все пойдете, даже на подобное самоубийственное путешествие, – голос дернулся, мое горло словно что-то сдавило, но на самом деле это была обида на него и саму себя. Горько оказалось произносить эту правду вслух. Ладонь, которую сжимал Нат, заломив мне руку и прижав к своей груди, болела, но я не чувствовала боли, почти не ощущала ее, ведь мне куда важнее само прикосновение, и я ненавидела себя за подобные чувства и мысли. Хотелось просто биться головой о стену. Я уже слишком стара для подобной ерунды, вот за что мне это?

– А кто сказал, что я разделяю мнение этих людей? – прошептал Джонатан, а по моей шее пробежалась волна мурашек от того, как близко его губы оказались ко мне. Тепло сразу же разлилось в этом месте, а кожа начала электризоваться – это пробуждалась магия брака, не позволяющая подобной близости и предупреждающая об этом.

– Я ничего о вас не знаю, в то время, как моя жизнь, судя по всему – открытая книга для всех вокруг, и вам прекрасно обо мне все известно, – прорычала я, двинувшись вперед, но хватка Ната оказалась достаточно сильной, чтобы не позволить мне вырваться из его цепких пальцев, – может, это вы призвали наблюдателя, чтобы следить за мной? Как еще объяснить тот факт, что именно вы так вовремя оказались в той таверне, куда пришли мы с Сапфирой, – я перевела дыхание всего на секунду и выпалила самый главный страх из общего клубка мыслей и выводов, к которым пришла за прошедшие дни, – вдруг это ваш замысел, вы установили пробку на Сапфире, и знали, куда мы пойдем, и потому только вы можете ее снять. Ведь я даже не знаю, кто вы такой, – повторила я самое главное, что беспокоило больше остального. Краем глаза я заметила шевеление и могла лишь догадываться, что уголки губ мужчины приподнялись в хитрой усмешке, той самой, что заставляла любоваться им еще сильнее.

– Все это не помешало вам в меня влюбится, – прошептал он, а мне еще сильнее захотелось нанести удар.

– И не говори, у меня просто ужасный вкус, – прошипела я сквозь зубы, хотелось бросить ему в лицо протесты, попытаться оправдать себя, и убедить мужчину, что никаких чувств к нему у меня нет, но они оказались слишком заметными, и я это прекрасно понимала. Со мной никогда ничего такого не происходило, и я плохо контролировала реакции тела, и эмоции. Нат неожиданно отпустил запястье, и развел руки в стороны. Получив свободу, я развернулась, отвесила ту самую пощечину, с которой все началось и сделала шаг назад, уставившись на собеседника самым злым из всех взглядов, что были в запасе.