Половинка

– Даже думать забудь! – Конь рухнул к ногам волхва. Наволод посмотрел на несчастное животное равнодушным взглядом. У девушки в глазах заблестели слёзы, она до боли прикусила нижнюю губу, но промолчала. – Я знал, что медальон обратно вернётся. – Зло усмехнулся. – Вот только я не думал, что его повезёт сам Ставер с волхвами в сопровождении личной княжеской дружины. И тем более я не ожидал, что медальон обратно запрячут в семейный схрон, куда доступ есть только по крови рода.

– А я здесь при чём? – она едва смогла выговорить свой вопрос, незаметно отступая влево: там она приметила крутой откос, когда набирала из ручья воду.

– А при том, – Наволод медленно пошёл к ней, – Ярослав мне теперь сам принесёт медальон, если будет знать, что от этого твоя жизнь зависит.

– Глупости! – Внутри всё клокотало от ненависти к этому человеку. – Он меня даже не вспомнил.

– Но зато снова полюбил, – волхв довольно рассмеялся. – И знаешь, это хорошо, что ты вчера не уехала и пришла через костёр прыгать. Даже огонь подтвердил, что ты его суженая. Я видел это собственными глазами. Ну прям не иначе как судьба.

– А как же Анисия, с детства названная невестой Ярослава, и скорая свадьба между ними? И личный приказ от самого князя Белгорского?

– Мне дела нет до Анисии. – На лице Наволода не дрогнул ни один мускул. – Мне нужно было, чтобы ты подле него не осталась.

Заряна в ужасе вдруг осознала, что произошло. Поверив в слова волхва, она подвергла опасности и себя, и любимого.

“Но как я могла не поверить? Ведь он волхв! Он пришёл вроде как от отца Ярослава”. – В голове роем проносились мысли, что можно сейчас предпринять, чтобы выиграть время и дождаться восхода солнца. Просто так она не дастся ему в руки. Она смело встретила его колючий взгляд и твёрдо произнесла:

– Никогда на такое Ярослав не пойдёт!

– Думаешь? – на лице волхва промелькнуло сомнение и тут же исчезло. Рот искривился в злой усмешке. – Я ведь могу ему тебя по частям присылать. – Сделал ещё несколько шагов. Его льдистые глаза внимательно следили за каждым её движением. – Руку, ногу, но, пожалуй, начну с пальцев, а чтобы точно понял, чьё это, прядь волос приложу.

Они начали двигаться одновременно: Заряна в сторону откоса, а волхв за ней. Она не добежала совсем немного, её сбили с ног, и они вместе покатились по крутому склону вниз. Девушка едва дышала, придавленная тяжестью тела волхва. Закашлялась, открыла глаза.

– Зря ты, конечно, – Наволод полез в карман своего балахона и что–то вытащил, – всё, что в нашей жизни происходит, предопределено свыше! – Раскрыл кулак и сдул в лицо травнице серый порошок: – Спи, дорогая!

Последнее, что успела сделать Заряна, перед тем как погрузиться в забытьё, был её безмолвный крик: “Мама!”

Глава 22. По следу любимой

На улице становилось светлее, но в комнате стоял полумрак. На огромной кровати, едва прикрытый тонким лоскутным одеялом, спал Ярослав, а вокруг его тела клубилась серая дымка. Сегодня впервые за долгое время ему не снились кошмары, он не преследовал ускользающий образ – девушку с лицом юной травницы, не мучился, пытаясь вспомнить, откуда знает её. Он теперь точно знал, кто она. Перед глазами мелькали один за другим образы: вот они, взявшись за руки, идут по ржаному полю; мчатся на всех парах на лошадях, спасаясь от преследователей; плывут по реке; идут по проклятому лесу; стоят рука об руку на древнем капище. Его губы тихо шепчут в темноту: “Заряна. Душа моя!” А она в ответ то улыбнётся ему ласково, то сердито сморщит нос, а то и вовсе посмотрит с затаённой грустью во взоре да снова исчезнет с глаз долой.

И по мере того как возвращались воспоминания, серая дымка, окутывающая тело княжича, медленно истаивала. А стоило первому солнечному лучу заглянуть в комнату, так от колдовского тумана и вовсе следа не осталось, и как только это случилось, Ярослав проснулся.

– Заряна! – подскочил он на кровати и, всё ещё находясь во власти грёз, уставился в полумрак комнаты затуманенным со сна взором. Перед глазами было лицо любимой. Она грустно улыбалась и медленно отступала в темноту.

Предметы в комнате приобретали свои очертания. Крепко зажмурился, боясь посмотреть на ложе рядом с собой. Всё произошедшее этой ночью казалось сном, наваждением, словно никогда и не было горячих объятий и слов признаний.

Протянул руку… и провёл по уже остывшей постели рядом с собой. Испуганно открыл глаза. На соседней подушке лежали три сухих цветка, связанные между собой тонкой бечёвкой. Княжич поднял их и долго рассматривал, вспоминая, как однажды подарил ей этот букет. А потом он внезапно осыпался пылью в его руках, оставляя на ладони одну верёвку, словно волшебство, всё это время державшее сухой цвет целым, вдруг закончилось.

Подскочил с кровати, надел на себя порты и кое–как нашёл один сапог, второй напрочь куда–то задевался. В нетерпении отшвырнул в сторону и помчался как был – в портах и босым.