Половинка с характером (СИ)

Пак плевать хотел, что они в подъезде и их кто-то может застукать, но просьба омеги звучит для него как приказ. Сердито рыча, он поспешно отстраняется, выдергивая ключи и нервно открывая квартиру. Бекхён стоит, привалившись к стене, где альфа оставил его, но повернув голову, скользит взглядом по возбужденному истинному, чья грудь вздымается из-за неровных сбивчивых вздохов, а брюки заметно выпирают в районе паха. Едва дверь со щелчком распахивается, Чанёль хватает Бека за руку и бегом устремляется в сторону спальни. Бён успевает только дернуть дверь в квартиру, чтобы она захлопнулась, прежде чем перед ним смазанным пятном проносятся гостиная, коридор, лестница, еще один уже меньший коридор и в конце распахивается дверь спальни со светло-бежевыми стенами и полом, но мебелью и постельным бельем в кофейно-коричневых тонах. Оказавшись в желаемом месте, Пак оборачивается, торжествующе ухмыляясь. В потемневших глазах полыхает безудержное пламя.

— Теперь ты полностью мой, Бекки!

Чанёль рывком стаскивает болтавшуюся на плечах пары одежду. Омега вновь смеется, целуя губы альфы и, помогая раздеваться ему, шепча в короткий перерыв:

— Не угадал, Чанни. Это ты мой!

Пак опрокидывает Бёна на кровать, стаскивая с него брюки, а следом и трусы. На несколько секунд он останавливается, любуясь обнаженным Бекхёном, его телом, возбужденными сосками, вставшим членом, пылающим взглядом, белыми зубками, покусывающими губки из-за которых изредка показывается игривый кончик языка. Чанёль тяжело дышит, вставая между разведенных ножек и упираясь ладонями в кровать по обе стороны от омеги. Сейчас альфа не понимает, зачем ему были нужны толпы различных омег, когда в этом мире есть единственный и неповторимый, рожденный специально для него – Бекхён. Пак смотрит в глаза омеги, недоумевающего, отчего его альфа внезапно медлит. Выдыхая, Чанёль касается рукой живота вздрагивающего от этого прикосновения Бёна и медленно ведет ладонью к его груди, зажимая сосок и принимаясь его пощипывать, вырывая из груди Бека тихий, похожий на поскуливание, стон. Альфа склоняется ближе к омеге, потираясь пахом о его возбуждение:

— Где же ты был раньше, Бекки? Я ведь не знал, что ты так безумно мне нужен.

Бекхён стонет от удовольствия, пьянея все сильнее. Ему не нравится, что Пак тратит время на болтовню, но желая все-таки ответить, притягивает его к себе за шею, сбивающимся голосом шепча в чужие губы:

— Я просто ждал тебя, глупый.

Чанёлю нравится возбужденный голос Бекхёна, но гораздо больше ему нравится, когда он втягивает его в поцелуй, жадный и неугомонный, вовлекающий языки в сумасшедший танец, заставляющий их отключится от окружающего мира. Бек выгибается до хруста в позвоночнике, когда Пак покрывает его тело поцелуями, играет с сосками, надрачивает ему и медленно растягивает пальцами. Бён стонет, задыхаясь от наслаждения, поглаживая и царапая плечи альфы, пропуская между пальцев его волосы. Каждое прикосновение словно клеймит его кожу, оставаясь на ней незримой меткой.

Уже собираясь проникнуть в дрожащее от нетерпения тело, Чанёль спохватывается, отстраняясь. Рванувшись к тумбочке, альфа выдергивает из ящика пачку презервативов, поспешно извлекая один из упаковки, вскрывая и раскатывая его по члену. Но стоит ему обернуться к омеге, как в глазах все плывет от представшей картины. Бекхён ласкает сам себя сзади, параллельно играя с сосками и смотря на свою пару блестящими от желания и досады глазами.

— Чанни… прошу…

Короткая фраза произнесенная сбивающимся возбужденным голосом действует на Пака как выстрел в голову.

Полный «headshot»!

Комната переполнена смешением запаха апельсина и гардении.

Бён вскрикивает, когда Чанёль за мгновение сокращает разделявшее их расстояние, рывком проникая в него. Альфа с остервенением впивается в его губы, вбиваясь в тело под ним. Бек прикусывает Паку губу и царапает спину за причиненную боль, но вскоре уже сам двигается бедрами ему навстречу. Комната кружится и расплывается перед расфокусированным взглядом омеги, Бекхёну слишком хорошо, так как никогда и ни с кем не было. Чанёль заполняет его собой полностью, проникая внутрь тела не только толчками при сексе, но и заполняя своим ароматом воздух, вдыхая который Бён полностью пропитывается им, растворяясь, точно кусочек льда, брошенный в бокал с бренди.

Удовольствие все нарастает, словно Бека засасывает в черную дыру, которая взрывается множеством искр, рассыпающихся вокруг него вместе с криком наслаждения во время оргазма. Пак протяжно стонет, изливаясь, прижимаясь к омеге, когда узел начинает увеличиваться. Чанёль целует его одновременно страстно и нежно, благодаря им омегу за всё сразу и ни за что. Очередная волна оргазма проходит через их тела, заставляя ловить губами полные удовольствия стоны друг друга. Они лежат на постели продолжая целоваться, пока длится сцепка, улыбаясь и тихо смеясь, от переполняющих их чувств легкости и трепетной любви вместе с нежностью. Мир за пределами комнаты перестает существовать, как и все что находится вне этих четырех стен.