Половодье. Книга первая

— Пусть Роман тикает отсюда! Его дома ищут, язви тебя! Марышкин с милиционерами наехал. Все вверх дном перевернули. Любка меня послала. Тихонько шепнула, а я на вершни и к вам.

— Одевайся! — Яков сорвал со стены полушубок, подал Роману.

— Я поеду. Не то захватят здесь, худо будет. Подборной домой вернусь! — уже за дверью проговорил Кожура.

— Ты, Рома, огородами отходи, по канаве. Там густой бурьян.

Пока Роман одевался, Яков слазил в подполье, достал новенькую поминовскую трехлинейку.

— Возьми, — сунул ее брату. — Заряжена. И вот еще обойма. Наган хоть и найдут, не так страшно. Валяй!

Яков видел, как Роман перемахнул через плетень, сделал в огороде петлю, чтобы запутать след, и скрылся за пригонами. Молодец, знает дело. Только бы дойти ему до Пахаревской. В любой избе приютят.

В наступившей тишине было слышно, как за печкой возились тараканы. Яков и Варвара приникли к окну в ожидании милиционеров. И они прискакали. Марышкин сходу перемахнул на коне плетень.

«Не уйти Роману. Поймают, — тревожно подумал Яков. — Надо задержать гадов. Во что бы то ни стало». И, набросив на себя полушубок, он выскочил на крыльцо.

— Э-э-э… Обыскать пригоны! — закричал Марышкин. — А, Завгородний!

— Я самый, — мрачно ответил Яков, закрывая спиной дверь. — Чем могу служить?

— Нас интересует твой брат. Где он?

— Брат? Вам нужно брата? А он у меня… В горнице. Спит.

— Забрать! — приказал начальник милиции, не сводя сторожких глаз с Якова.

Андрюшка Кошелев и Груздь поспешно взбежали на крыльцо.

— Пусти! — рванул Якова за плечо сын лесничего.

— Не трожь! — спокойно ответил тот. — Спит, говорю, брат. Что-то не здоровится ему. Не трожь!

Андрюшка потянулся к нагану. И вдруг перевернулся в воздухе и упал на руки Качанова и других милиционеров, стоявших у крыльца. Сильный удар Якова пришелся ему в нижнюю челюсть.

Груздь выхватил шашку, пятясь по ступенькам.

— Арестовать! — приказал Марышкин.

Милиционеры с обнаженными наганами подступили вплотную к Якову.

— Уберите свои штуки, — с безразличием проговорил он. — Сам пойду. А насчет брата пошутил. Вчера Роман был у меня. Это правда. Не сегодня. Можете искать. — И отошел в сторону.

Милиционеры обшарили весь дом, слазили в подполье, на чердак. Марышкин распорядился открыть амбар. Затем заглянули в погреб и колодец. Докладывая начальнику, пожимали плечами.

Роман наблюдал за ними из канавы. Он успел отползти только саженей на сорок от пригона. И здесь залег, услышав шум во дворе.

Вот Якова вывели за ворота. Посадили в кошевку. Груздь умыл снегом окровавленное лицо Андрюшки. И, прежде чем прыгнуть в седло, старательно вытер руки о потник.

Роман еле превозмогал желание послать пулю в лоб обидчика. Это он, Андрюшка, ударил тогда его ночью. С милицией гад ездит!

Взвился, брызнул снежок за кошевкой, выскочившей на дорогу. Милиционеры увозили брата в Галчиху. Роман на секунду представил себе заплаканное лицо Варвары, стоящей за воротами. И почувствовал, как холодный пот выступает на лбу. Якова увозили. По двое в ряд милиционеры скакали за кошевкой. Позади — Андрюшка. Он! И, может быть, больше не представится случая посчитаться…

Роман нажал курок. Грохнул, прокатился по степи повторенный эхом выстрел. Андрюшка откинулся назад, будто хотел осадить коня, и, взмахнув полусогнутыми руками, мешком свалился с седла. И лишь сейчас Роман понял, что все время держал его на прицеле.

Андрюшкин конь шарахнулся, дико заржал и, сделав крутой поворот, галопом поскакал в село. Запутавшись ногой в стремени, сбоку тащился Кошелев. Очевидцы рассказывали потом, что к дому лесничества жеребец притащил только кусок перемешанного с костями мяса. Кровавый след пролег почти по всему Покровскому.

Выстрел заставил милиционеров спешиться и залечь в снегу. Они ждали, что их обстреляют. Но село молчало. Выпустив по нескольку патронов наугад, по крышам домов и амбаров, милиционеры осмелели. Начали перебежками подвигаться к селу.

Роман щелкнул затвором и снова вскинул винтовку. Он решил умереть, но не даться в руки Марышкину. И в это мгновенье со стороны бора гулко треснули два выстрела. Касатик и Зацепа, находившиеся в секрете, не выдержали — выстрелили во фланг милиционерам.

— Засада! — крикнул Марышкин, прыгая на коня.

Милиционеры умчались вслед за кошевкой, повиливавшей на ухабах.

Роман встал и, увязая в снегу, пошел прямиком в бор. Там друзья. А тихая жизнь, которой хотел солдат Завгородний, осталась позади. Сейчас к ней уже не было возврата.

37

Волостная тюрьма находилась в одном из складов галчихинского купца Рогачева. Помещение не пришлось переоборудовать. Оно полностью отвечало своему новому назначению: кирпичные стены аршинной толщины, небольшие окна со стальными решетками под самым потолком, тяжелые листового железа двери. Рогачев так обрадовался падению советской власти в Галчихе, что передал этот склад милиции бесплатно. Поговаривали, что при передаче он высказал пожелание, чтобы построенное им помещение не пустовало в столь трудное для Россиийской державы время.