Польша и Россия в первой трети XIX века

Вильно оказался с самых первых дней войны в центре событий. Русские семейства срочно покинули город. 16 (28) июня 1812 г. в него вступила французская армия, в том числе и польские отряды. Польское население литовской столицы встречало их с радостью и восторгом. «Трудно передать волнение, – вспоминала Шуазель-Гуфье, – которое я испытала при виде поляков, которые бежали во весь опор, сабли наголо, но с веселым видом, махая своими флагами национальных цветов, которые я видела впервые. […] При виде этих истинных соотечественников сердце мое умилилось. Я почувствовала, что родилась полькой, что сознание это вновь пробуждается во мне, слезы радости и энтузиазма залили мое лицо. Это была чудная минута, но она промелькнула как миг. Всюду царило общее опьянение. Во всем городе раздавались торжествующие клики» ¹³⁹. Совершенно иное впечатление, чем поляки, произвели, по свидетельству Шуазель, на местное население французы: начались грабежи, голод, «от Литвы требовали солдат, хлеба и денег» ¹⁴⁰.

В Литве было создано «временное правление» (Временная правительственная комиссия Великого Княжества Литовского) во главе с С. Солтаном. В его состав вошли А. Сапега, Ф. Ельский, Ю. Сераковский, К. Прозор. Позднее его членами стали Я. Снядецкий и А. С. Потоцкий. Французским комиссаром при правительстве был назначен Э. Биньон. Трое из членов временного правительства прибыли из Варшавы: Ю. Сераковский, «имеющий в Белоруссии свое имение, называемое Сены», А. Потоцкий, «конюший Варшавского Княжества, женатый на дочери действительного тайного советника Тышкевича», князь А. Сапега. «Виленские» были представлены: Ф. Ельским, «подкормчим виленским» (один сын которого раньше служил в русской гвардии унтер-офицером, «был отставлен и после, подделавши фальшивые деловые документы, бежал за границу, другой его сын служил в Варшаве»), Я. Снядецким, ректором Виленского университета, и Ю. Коссаковским, также профессором университета (он являлся «родным братом бывшего виленского бискупа»)¹⁴¹. Временная правительственная комиссия приняла обращение к полякам, извещавшее о восстановлении Польши и призывавшее всех поляков, находящихся «в русской службе, оставить оную и прибегнуть к знаменам польским». В обращении содержалось также обещание возвратить конфискованные имения¹⁴². После отъезда Наполеона из Вильно был объявлен рекрутский набор. Один из братьев Шуазель был назначен полковником в пехоту, а ее старший брат за собственный счет сформировал отряд конной артиллерии. Правда, вообще средств для организации литовских войск было недостаточно и процесс их формирования шел медленно, но все же шел. Тем не менее, Наполеон писал герцогу Бассано, что получил в Литве значительное подкрепление¹⁴³.

Еще до начала военных столкновений между Россией и Францией возникла пропагандистская война – воздействию на общественное мнение придавалось большое значение как одной, так и другой стороной. 22 июня 1812 г. Наполеон обратился к своей армии с воззванием, напечатанным на французском и польском языках. Оно открывалось словами: «Солдаты! Вторая польская война началась. Первая закончилась при Фридлянде и в Тильзите». Эта война, как и первая, утверждал император, принесет славу французскому оружию, а мир, которым она закончится, положит конец влиянию, которое последние пятьдесят лет Россия оказывает на европейские дела ¹⁴⁴. В целях обработки общественного мнения и создания нужных для военного руководства настроений среди солдат французской армии использовались и другие методы, в частности, распространялись фальшивые документы. Так, 15 июня 1812 г. из Дубно генерал Тормасов сообщал Барклаю де Толли, что, по полученным агентурным сведениям, «в Княжестве Варшавском распущено много фальшивых прокламаций, между прочим и приказ государя императора Александра, данный будто бы армии, чтобы не щадить никого из поляков, даже младенцев при грудях матерей»¹⁴⁵. Распространялись также прокламации, обращенные «ко всем полякам, не исключая и тех, которые живут в отдаленнейших местах, дабы они и своего имени и звания не забыли»¹⁴⁶. Спустя несколько дней А. П. Тормасов дополнил это сообщение новым известием, что выпущена прокламация «к обывателям полякам, под игом российским стенающим» ¹⁴⁷. Эта прокламация-воззвание «К жителям провинций, отторгнутых от Польши и присоединенных к России» была подписана Ю. Понятовским¹⁴⁸.