Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

Мочульский был ведущим геополитическим аналитиком в среде правой оппозиции. Он первым обратил внимание на то, что Польша вовсе не является ключевым членом Организации Варшавского договора, как это молчаливо подразумевалось всеми остальными деятелями оппозиции, так как основные газо- и нефтепроводы, а также линии передачи электроэнергии и единственная полностью электрифицированная железная дорога, соединяющая Москву с Берлином и Парижем, проходили через Чехословакию и Венгрию. Из этого следовал вывод, что, во-первых, массовые протесты в Польше совсем необязательно вызовут советскую интервенцию, а во-вторых, завоевание Польшей полноценной независимости может и не привести к падению советского блока (как утверждал Куронь). Позднее, в работе «Революция без революции» Мочульский допустил возможность советской интервенции, но только в случае, если она принесет результаты в течение 2–3 дней[614]. Однако в целом Мочульский опасался социального взрыва. Вместо этого он настаивал на всеобщей забастовке, которая и должна была низвергнуть партийно-правительственный аппарат, а заодно уберечь страну от советской интервенции и сделать бессмысленными кадровые перестановки в партийной верхушке, так как государственная машина в этом случае будет парализована.

Одним из магистральных путей своей деятельности участники Движения в защиту прав человека считали создание независимых от власти профсоюзов. В этом они опередили Комитет защиты рабочих, который на первых порах предоставлял только юридическую и финансовую помощь репрессируемым рабочим, не делая попыток организационного оформления недовольных. Уже в феврале 1978 г. в Катовицах участником Движения К. Свитонем был образован Комитет свободных профсоюзов, который начал выпускать подпольный журнал «Профсоюзное движение». В связи с этим в журнале «Opinia» (который к тому моменту усилиями А. Чумы всё сильнее сближался с Комитетом защиты рабочих) возникла рубрика «Проблемы свободных профсоюзов». «Официальные профсоюзы в ПНР, — говорилось в октябрьско-ноябрьском номере за 1978 г., — исполняя свою жалкую роль, не только не защищают трудящихся от эксплуатации и произвола тоталитарной коммунистической власти, но и являются препятствием для низовых самоуправленческих инициатив трудящихся»[615].

Другим принципиальным требованием Движения были свободные выборы. По этому поводу в феврале 1979 г. «Opinia» опубликовал заявление, где, в частности, говорилось о необходимости предоставления всем гражданам страны активного и пассивного избирательного права; включения в избирательные списки всех кандидатов, выдвинутых теми или иными инициативными группами; свободной избирательной кампании в СМИ; общественного контроля за ходом выборов[616]. На этой основе позднее произошел еще один конфликт Чумы с Мочульским: последний настаивал, чтобы Движение в защиту прав человека и гражданина также участвовало в выборах и выдвинуло своих кандидатов как самостоятельная политическая сила.

Спорил Чума и с хадеками[617]. В статье «Политические предложения церкви» (лето 1979 г.) он писал: «Во-первых, я считаю, что христианские демократы ошибаются, когда утверждают, будто церковь в Польше прокладывает себе третий путь между капитализмом и социализмом. Во-вторых, все мы видим людей церкви (некоторых священников и епископов), которые никак не реагируют, когда на их глазах ПОРП действует явно вопреки справедливости, любви, правде и свободе». Далее Чума говорил, что вообще не следует кому-либо рядиться в одежды католицизма, так как это приведет к размежеванию политических групп по религиозному признаку[618].

Хадеки в социалистической Польше имели мало шансов для самовыражения. После эмиграции в 1946 г. их лидера К. Попеля и запрета самой партии функции политического католицизма взяло на себя лояльное режиму Товарищество ПАКС, которое власти использовали как орудие против епископата. Лидер Товарищества Б. Пясецкий неоднократно пытался преобразовать свою структуру в партию, но каждый раз власти мешали ему в этом из боязни, что политическая организация католиков, опирающаяся на костел, создаст угрозу существующей системе. Те из хадеков, кто не пожелал идти на поклон коммунистам, одно время старались обрести себя в клубах светской католической интеллигенции (возрожденных в 1956 г.), но линия клубов вообще не предполагала политизации движения. Равным образом не одобрял таких намерений и глава епископата С. Вышиньский, опасавшийся, что, почуяв угрозу своей власти, ПОРП обрушит новые гонения на церковь, как это уже было при Беруте и Гомулке. На волне рабочего восстания декабря 1970 — января 1971 г. и смены правящей верхушки один из бывших лидеров хадеков К. Студентович обратился к кардиналу К. Войтыле с просьбой поддержать вероятное восстановление христианско-демократической партии, но у него тоже не встретил понимания[619].