Польша в XX веке

Таким образом, вмешательство правительства в кадровую политику епископата превращалось в реальность, что свидетельствовало о начале качественных перемен в модели отношений государства с руководством римско-католической церкви. В таких условиях епископат искал пути ее выживания как института. Он рекомендовал духовенству занимать такую позицию, которая не давала бы поводов для очередных нападок власти, быть «далеко от всех антигосударственных происков… сторониться подпольных организаций вне зависимости от того, каким целям они служат». Вместе с тем 5 марта 1951 г. 3. Хороманьский убеждал члена Политбюро ЦК ПОРП Ф. Мазура в том, что дальнейшее отступление церкви невозможно без «потери лица», и тогда «епископат должен будет сказать и скажет non possumus{349} – и дальше этого не пойдет». В ответ прозвучали твердые слова Мазура: «Мы будем устранять приходских священников, которые не хотят работать лояльно. Вы будете говорить, что творится насилие. Мы не отступим. Нам надо помочь, а не мешать. Мы не хотим схизмы, но пойдем на это. Интересы Польши этого требуют. Нужно крепко обо всем подумать. Не сумеет один епископ это сделать – сделают другие. Не суйте пальцы под нож. Разве примас этого не понимает?… Примас едет в Рим. Но никакое половинчатое решение нас не устроит. Польский епископат должен больше слушать свою совесть, а не монсеньера Тардини». 2 апреля Вышиньский выехал в Рим и был дважды принят папой Римским. По возвращении в Варшаву примас 7 мая уведомил епископов об одобрении Ватиканом Соглашения с правительством и назначения 5 ординариев, то есть постоянных епископов. Такая информация была неточной. На Западных землях, строго говоря, Ватикан сохранял ситуацию «временности» как с точки зрения церковного управления, так и признания этих территорий польскими{350}. Вместе с тем Ватикан посчитал нужным несколько сгладить предсказуемую реакцию правительства Польши на итоги визита примаса в Рим. Спутнику примаса кардиналу М. Клепачу было поручено известить польское правительство «о стремлении Ватикана к соглашению не только с правительством Польши, но и с правительствами других стран народной демократии, а также с правительством Советского Союза». С этой целью, сообщил Клепач, «папа мог бы послать своего уполномоченного в Варшаву для переговоров по этому вопросу, в первую очередь с польским правительством». Информация Клепача была доведена до сведения Берута и советского руководства. В итоге переписки между Варшавой и Москвой летом 1951 г. и по рекомендации Сталина правительство Польши известило Вышиньского о согласии принять миссию Ватикана. Документов, отражающих продолжение этого «сюжета», пока не обнаружено, но по косвенным данным можно предположить, что идея не получила развития в Риме[990].

Летом и особенно осенью 1951 г. активизировалось наступление на позиции церкви в учебных заведениях: из ведения церкви изымались детские благотворительные учреждения, сокращалось число общеобразовательных школ, где преподавался закон божий. Попытки Пия XII и польского епископата вмешаться и остановить в Польше борьбу «не только с Костелом как таковым, но и с всякими проявлениями религиозной жизни и устремлений человека», были безуспешными. Правительство развивало наступление на позиции церкви в государственных структурах и активизировало поляризацию внутри католического сообщества. С ноября 1950 г. при Общепольском комитете сторонников мира начала работу Комиссия интеллектуалов и католических деятелей, где принимали участие известные ученые, священники и светские католики: декан теологического факультета Варшавского университета профессор Я. Чуй; ректор Ягеллонского университета в Кракове профессор Т. Лер-Славиньский; ксендз, известный толкователь Библии Е. Домбровский; единомышленники Б. Пясецкого А. Мицевский, Д. Городыньский и др. Их усилиями, а также усилиями «ксендзов-патриотов» удалось собрать в декабре 1951 г. во Вроцлаве конференцию, в которой участвовали 1550 ксендзов и 150 светских католиков. Они отстаивали права Польши на Западные земли и требовали от епископата окончательного решения вопроса о церковной администрации на этих территориях. После этой конференции несколько «оживились» «ксендзы-патриоты», представлявшие настроения скромного меньшинства духовенства. Вместе с частью католической светской интеллигенцией и оформившимся в начале 1952 г. «объединением ПАКС (мир)», а также с руководством крайне слабого и непопулярного в польском обществе, к тому же не признававшего приоритет власти папы Римского Польского национального католического костела, они демонстрировали появление некой фронды в католическом сообществе. Несмотря на свою немногочисленность, эта фронда воспринималась правительством как инструмент давления на епископат. Но решительное большинство католического духовенства не имело разногласий с епископатом и стремилось не вступать в политический контакт с властями[991].