Польша в XX веке

Наиболее опасными для власти считались члены монашеских орденов. Монастыри, по словам Мазура, являются «местами встреч членов подпольных организаций, банд и шпионов и служат складами оружия». Поэтому предполагалось распустить несколько орденов, в частности иезуитов, бонифратров, бернардинов, альбертинов, паладинов. Еще весной 1952 г. госбезопасность арестовала ряд членов ордена паладинов и интернировала настоятеля ордена. Была задумана и реализована акция выселения монахинь с Западных земель в центральные воеводства и назначения настоятелями монастырей лиц, пользующихся доверием власти. Кроме того, в церковной политике делался упор на активное свертывание системы католического образования и подготовки священнослужителей, прекращение деятельности около половины духовных семинарий при мужских монашеских орденах, ликвидацию нескольких кафедр и увольнения профессуры Католического университета. Усиливалось давление на католическую печать. Средством устрашения являлись аресты священников. Итогом жесткой и многообразной по формам политики против католического духовенства стало сокращение его численности. За 1945–1953 гг. количество священников в диоцезах уменьшилось на 2247 человек, из которых погибли или умерли – 597, были сосланы или изгнаны – 1250, арестованы – 700. Вопреки настроениям верующих власти продолжали наступление на основном для них направлении борьбы с влиянием церкви. Таковым оставалась общеобразовательная и профессиональная школа, откуда за 1950–1951 гг. был уволен почти каждый третий преподаватель религии. Как утверждал Вышиньский в ноябре 1952 г., из 35 тыс. школ в Польше преподавание религии сохранилось в 20 тысячах, главным образом в центральных, восточных и южных воеводствах[996].

Столь радикальные меры вызывали протесты как духовенства, так и паствы. В 1952 г. во время крупнейшего католического праздника Ченстоховской Божьей Матери (15 августа – 15 сентября) молебны собирали сотни тысяч верующих, отражая сохранявшийся высокий уровень религиозности поляков и во многом тщетность атеистической пропаганды власти. Выступления в Ченстохове примаса, епископов и ксендзов были весьма резкими. Они содержали как политические заявления («государство, в котором много людей сидит в тюрьмах, негодно для управления вследствие того, что оно управляет без Бога»), так и прямые выпады против власти («Не удержит нас никакая сила, не помешает никакая агитация. Пусть придут и увидят, что победа на нашей стороне»)[997].

Реагируя на уведомление ЦК ПОРП Вышиньским о том, что епископат призовет верующих принять участие в предстоявших выборах депутатов сейма и с его стороны не последует отрицательных высказываний на этот счет, правительство временно несколько ослабило жесткий курс борьбы за светский характер школы в Польше. Но оно вовсе не отказалось от своих намерений свернуть преподавание религии в школе, закрыть богословские факультеты в университетах Варшавы и Кракова, упразднить ряд диоцезов в стране, резко сократить число духовных семинарий. Пытаясь противостоять этим намерениям, церковь призвала на помощь родителей школьников. Разразился громкий скандал в Силезии, где требование восстановить уроки религии в школе подписали более 70 тыс. человек. Правительство ответило репрессиями. Епископы Катовицкого диоцеза С. Адамский, Ю. Бенек, Г. Беднож были интернированы за пределами епископства[998]. Катовицким епископом под давлением органов госбезопасности был избран видный деятель движения «ксендзов-патриотов» в Силезии Ф. Беднож. Из опасения дальнейших репрессий примас, которого Пий XII возвел в сан кардинала, признал состоявшиеся перемены в диоцезе. Епископат явно стремился предотвратить агрессивное со стороны власти развитие событий и делал некоторые шаги к примирению. Так, 14 января 1953 г. состоялась продолжительная беседа Вышиньского с Мазуром. Кардинал призывал «остановить атаки прессы и радио на Костел, Епископат и Епископские курии и избавить духовенство от назойливости органов безопасности». Он обещал призвать духовенство «воздержаться от всяких выступлений против государственной и политической власти» и сдержал обещание. Но не был услышан властью. Поздней осенью 1952 г. были арестованы 5 ксендзов Краковской курии, затем лишились свободы архиепископ Любачевский Е. Базяк и его суфраган (помощник) епископ С. Роспонд, обвинявшиеся в создании «шпионского гнезда». Уже в январе состоялся судебный процесс по «делу» Краковской курии. Священнослужителей обвиняли в «нанесении вреда польскому государству и шпионаже в пользу американского империализма и Ватикана». Им были вынесены самые суровые приговоры[999].