Польша в XX веке

Сторонники Мочара стремились обратить внимание Кремля на этого политического деятеля. С середины 1960-х годов в Москву на Старую площадь все чаще стала поступать из Польши по разным каналам, прежде всего – КГБ и армии, информация, что М. Мочар становится значительной политической фигурой. Он характеризовался как очень способный, заслуженный человек, участвовавший в годы войны в партизанском движении, тесно связанный с советскими партизанами, близкий Гомулке. Тем самым Москве внушалась мысль, что Мочар может стать реальным преемником Гомулки. Однако преждевременное и поспешное раскручивание имиджа генерала в Москве вышло ему боком.

«Партизаны» официально поддерживали Гомулку, одновременно намекая, что его политическое время заканчивается. Так как они были враждебно настроены против «либералов» и «космополитов» (прежде всего за репрессии в Польше в 1949–1953 гг.), последние называли «партизан» «националистами» и «антисемитами».

Польская секция американской радиостанции «Свободная Европа» в 1965–1969 гг. весьма способствовала политической дискредитации «партизан». В многочисленных радиопередачах их обвиняли в подготовке государственного переворота и стремлении захватить власть. Необходимо отметить, что «партизаны» никогда не были предметом критики со стороны примаса Польской католической церкви С. Вышиньского и духовенства. Их, как считают некоторые польские историки, объединял антисемитизм[1122]. Часть ксендзов в приходах во время проповедей открыто выражали симпатии сторонникам Мочара. Что касается Гомулки, то тот не имел к лидеру «партизан» полного доверия. В состав ближнего окружения первого секретаря ЦК ПОРП Мочар после 1956 г. не входил.

Третья группа была известна как катовицкая (получила название по столице Силезского воеводства г. Катовице). Ее лидером был Э. Терек, первый секретарь воеводского комитета ПОРП. В этом воеводстве установились свои порядки, несколько отличавшиеся от других, за что народ прозвал Катовицкое воеводство «Катангой». Для него были характерны высокий уровень промышленного развития, большая эффективность хозяйствования, современные подходы к управлению и др. В этом регионе власти больше внимания уделяли росту потребления населения и жилищному строительству. Воеводская организация ПОРП была самой многочисленной и эффективной в своей работе. В комитете партии господствовала строгая иерархия и дисциплина. Стиль работы Терека отличался открытостью к людям. Годы жизни на Западе (до и во время войны) сделали его непохожим как на польских, так и на советских партийных деятелей. В результате он прослыл социалистическим технократом и хорошим хозяином.

Гомулка терпел Терека, но никогда не был к нему расположен. Первому секретарю ЦК ПОРП не нравилась излишняя самостоятельность первого воеводского секретаря. Поэтому большинство аппаратчиков в Варшаве считали, что Гомулка не передаст власть Тереку и не включит в состав своего ближайшего окружения. Советское посольство сторонилось Терека и не приветствовало контакты с ним советских граждан, приезжавших в Польшу.

Однако его люди нашли свой ключик к Москве. Они развернули сотрудничество Силезского воеводства с Донбассом. Шел регулярный обмен делегациями партийных работников, шахтеров, учителей, молодежи. Для советских гостей принимавшая сторона создавала теплую атмосферу. В своих отчетах о пребывании в Польше, которые затем пересылались в Москву, руководители этих делегаций с восторгом отзывались о Тереке и порядках, царивших в воеводстве. В результате создавался образ Терека как хорошего хозяина, блестящего организатора, уделявшего большое внимание социальным вопросам, решению повседневных жизненных проблем простых людей. Особенно проникновенно во время встреч с советскими делегациями Терек говорил о дружбе с Советским Союзом и социализме. В результате в 1960-х годах в Москве, в кругах, связанных с Польшей, прежде всего на Старой площади, все больше стали говорить о Тереке и его воеводстве.

Представители катовицкой группы придерживались технократических взглядов, делая упор на необходимость изменений в экономической системе страны. Они постепенно расставляли своих людей в партийно-государственном аппарате и готовились к приходу в центральную власть[1123].

В целом можно сказать, что ни одна из этих групп не имела целостной программы выхода из нараставшего кризиса и не была альтернативой политике Гомулки и его группы. Подспудная, а затем и открытая борьба между этими группами и определила развитие политических событий во второй половине 60-х годов.

I.4. Экономическая политика и социальные проблемы