Полшага до мечты

— Сука! — орал он на кого-то во все горло. — Дура, ничтожество! Я за что тебе деньги плачу, шваль? А? Это что?! Вот эти тряпки на тебе откуда? А побрякушки? Я тебя спрашиваю! Может, ты сама их заработала? Деревенское отродье! Плебс! Таких голодных шавок в Москве тысячи, только свистни. Или думаешь, я тебе замену не найду? Тварь паганая! — раздался звук пощечины и сдавленное женское рыдание. — Распустились все! Ты что из себя корчишь, шлюха подзаборная? Будешь делать, что я сказал, или можешь убираться на все четыре стороны, уж я позабочусь, чтобы тебя вышибли из Москвы к едрене фене!

В приемную из коридора вошла знакомая Ане секретарша Дина.

— Ой, здравствуйте, — ослепительно улыбнулась она, ничуть не смущаясь доносившимися из-за двери кабинета криками. — Прошу вас присесть ненадолго, Артур Леонидович сейчас освободится. — Дина удрученно вздохнула, потупив глазки: — Шеф сегодня не в духе, на всех бросается. Говорила Наталье, лучше не заходи под горячую руку. Вот, теперь пожинает.

— И часто Артур Леонидович так…горячится? — поинтересовалась Аня. — Впрочем, мне нужен был Сережа, я рассчитывала застать его здесь.

— А-а, так он ушел. — Дина наклонилась к Ане и перешла на доверительный тон. — Ваш брат и Артур сильно повздорили. Оттого сейчас Артур рвет и мечет, на других злость срывает. Насколько я поняла, Сергей отказался подписывать какой-то контракт и еще чем-то сильно подвел шефа.

— Ну, это уже проблемы Артура Леонидовича, — сказала Аня и встала. — Вы бы ему воды отнесли, чересчур гневается, как бы его удар не хватил.

Она вышла из здания, села в машину и поехала домой. Набрала номер Сережи:

— Привет. Хорошенькое дело, я по твоей милости кружу по Москве в час пик, приехала на Сретенку, а тебя и след простыл.

— Анют, прости. Я совсем отключился. Сначала Огнивцев со своим ором, а тут Матвей позвонил. Я и выскочил как угорелый. Мы сейчас дома. Давай скорей приезжай.

— Кто — мы? — задохнулась Аня. — Матвей с тобой?

— Ну да! Говорю же, он недавно приехал и позвонил. Юля с Темкой тоже подошли, так что все в сборе. Ань, я накупил продуктов, а хлеб забыл. Купи по дороге, а то мне лениво снова выходить.

— Да, конечно… — пробормотала Анна и нажала на кнопку отбоя.

Нет, к встрече с Матвеем она совершенно не готова. Что делать? Как держаться?.. Лучше всего с презрительной холодностью…Да, надо его не замечать. Приехал к брату, пусть с ним и общается… Тьфу, дурища! Пахнет дешевым водевилем. А как, как?! Может, не ехать домой? Не годится. Там Темка, он ждет маму. Бедный малыш, ему нужна любящая, заботливая мать, а не истеричная женщина, обезумевшая от присутствия бывшего любовника. Хорошо, а если взять себя в руки, держаться просто, как будто между ними никогда ничего не было. Пожалуй, это выход…Он, естественно будет вести себя так же, разговаривать с ней, как с чужой, смотреть равнодушным взглядом…Господи, да ведь этак можно сойти с ума!

Внезапно ее осенило. Она набрала номер матери:

— Мам, ты дома? Одна? А Савелий Николаевич?

— Он сегодня дежурит в клинике. А что случилось?

— Я приеду к тебе с Тёмкой и останусь на ночь.

— Прекрасно, я очень рада. Только голос твой мне что-то не нравится.

— Все в порядке, мамуль. Жди, скоро приедем.

Следующий звонок Юле:

— Одень Темку на выход, положи в пакет его пижамку, носочки, тапочки и ждите меня во дворе через десять минут. Скажи ему, что мы поедем к бабушке Лизе.

«Вот так, все уладилось. Да, надо купить хлеба. Ничего, попрошу Юлю снести им наверх. Пусть сами ужинают, беседуют, развлекаются, хоть на голове стоят. А я проведу вечер со своим ребенком».

Когда она въехала во двор своего дома, Юли с Тёмкой у подъезда еще не было. Аня достала румяна и слегка тронула щеки кисточкой. Бледное худое лицо и большие темные глаза, горящие нездоровым блеском. Удручающее зрелище.

Дверца с другой стороны неожиданно открылась, и в машину сел Матвей.

Аня выронила коробочку с румянами и вперилась ему в лицо огромными глазами.

— А… а где Артем и Юля? — пролепетала она.

— Дома. Я спустился вместо них… А ну стой! — он успел схватить ее за руку, так как она рванулась наружу. — Какие вы с Сережей прыткие, главное — успеть словить.

Он перехватил Аню за талию и потащил к себе через кожаный подлокотник между сиденьями.

Она впервые почувствовала, насколько он силен, зря дергалась — совершенно бесполезно. В итоге очутилась у него на коленях, хорошо во дворе соседей не случилось, да еще умеренно тонированные стекла скрывали неприличную возню в машине.

— Пусти, гад! — билась Аня в неистовом припадке ярости. — Мерзавец, негодяй, дамский угодник! Отправляйся к своей толстозадой. Что, съел? Ха-ха! Думал, я растаю и плюхнусь в твои объятия? Иуда! …Не смей ко мне прикасаться! Пусти, говорю!.. И не лезь со своими поцелуями, понял?! Мы теперь чужие, так и знай…