Польская партия

Он просматривался в глубине одной из комнат. В тени. Но труба разведчика с ее четырехкратным увеличением позволяла при некотором желании это заметить. Так-то хорошо разместились. В полутьме помещения людей и оружия не заметно. Они кажутся тенями. Однако кто-то из бойцов закурил. И не прикрыл огонек ладонью. Толи не знал, толи задумался. Но именно огонек и привлек внимание наблюдателя. Позволив заметить пулеметную позицию.

Все это он тихо устно озвучивал стоящему рядом бойцу, который фиксировал в блокноте.

Чуть в стороне полуразвалившееся ворота. Словно их кто-то толкнул, вместе с забором. Как будто там грузовик или трактор не вписался в поворот. Но место не выглядело неудобным. Поэтому наблюдатель на нем «залип». И очень скоро разглядел очень недурно замаскированный ствол трехдюймовки, расположенной за поврежденными воротами. Очень надо сказать, удачно. Из-за чего в этом нагромождении поломанных досок дульный срез ствола орудия не выглядит чем-то бросающимся в глаза.

При этом, если приглядеться, то были видны и прицел, и имелся определенный ход ствола по горизонтали, позволяющий перекрыть улицу. Дульные же газы не должны были «сбросить» маскировку…

Минуты две наблюдатель изучал обстановку.

Потом также тихо и осторожно «задвинул» за угол дома свою трубу разведчика. И приняв письменное описание у помощника, внимательно его прочитал. Кое-где поправил и дополнил. После чего направился к командиру штурмовой группы – докладывать.

Благо, что она находилась недалеко.

В квартале.

Штурмовая инженерно-саперная бригада «отошла от дел» через пару дней боев. Основную «скорлупу» обороны они вскрыли. И дальше предоставили возможность поработать бойцам 4-ого корпуса постоянной готовности.

Это был самый молодой и «зеленый» корпус из всех.

Но… принципиально это обстоятельство полякам радости не добавляло. Минимальный уровень выучки у бойцов, которые почти полностью состояли из ветеранов, был очень высок. Плюс во многом стандартизирован и упорядочен за счет курса молодого бойца, через который прогнали их всех. Включая командиров всех уровней.

Ну и тактика с вооружением тоже давали о себе знать.

Кроме того, сказался фактор своего рода кадрового голода. Личный состав на БТГ шел элитный и развернуть их можно было лишь очень ограниченное количество. Во всяком случае в сжатые сроки. А техника производилась. И легкие танки, и гусеничные САУ. И даже экипажи к ним имелись подготовленные. Но БТГ это ведь не только и не столько бронетехника. Тех же грамотных командиров уровня рота-батальон способных действовать самостоятельно и инициативно, управляя столь технически сложными войсками не наблюдалось в достатке. На те 8 БТГ едва наскребли. А учить времени не было.

Поэтому в 4-ый корпус Фрунзе направил имеющиеся единицы бронетехники в качестве усиления. Сразу как стало понятно, что этому соединению придется штурмовать Варшаву. Благо, что тактически это не представляло труда. Концепция сводных штурмовых была уже продумана и даже отработана на учениях. Правда, обычно использовали бронеавтомобили. Что сути не меняло.

Танк в таких группах выступал не средство прорыва. Нет. Он был ключевым узлом – ядром, вокруг которого выстраивалось действие приданного ему пехотного подразделение. Того же взвода. В первую очередь из-за того, что в танке находилась рация. Она была защищена. И он мог при необходимости крепко отыграть от обороны, принимая контратаку противника. Ну и в наступлении, когда противотанковых средств у поляков на участке не наблюдалось, открывались великолепные возможности. Чем старались активно пользоваться.

Почему им тупо не давили и не пытались прорвать оборону?

Потому что поляки очень активно использовали трехдюймовки для обороны Варшавы. Да, бронебойных снарядов у них не имелось. Но даже осколочно-фугасный подарок для столь незначительной брони – аргумент. Если не пробьет, то продавит взрывной волной.

Кроме того, выяснилось, что они задействовали 37-мм и 47-мм морские пушки Гочкиса. Древнее «говно мамонта». Но оно представляло смертельную опасность для всей бронетехники РККА. Все-таки 25-мм брони, даже под хорошим углом – это слишком мало для противостояния орудиям. А 25-мм – это максимум, в основном она была тоньше.

Именно из-за столкновения с этими артсистемами и были связаны первые потери бронетехники.

Теперь же действовали иначе.

Наблюдатель доложился.

Командир сводной штурмовой группы связался по радиостанции с ближайшей батареей 80-мм минометов. Дал им координаты цели.

Наблюдатель выдвинулся на позицию.

Выставил трубу разведчика. Сверился по компасу.

Минометчики дали пристрелочный выстрел.

– Север сто двадцать, восток десять. – передал наблюдатель.

Новый выстрел.

– Север сто пятьдесят, восток двадцать.

Еще пара корректур.

И по позиции артиллеристов бегло кинули дюжину 80-мм мин. Перепахав там все очень добротно. И даже вызвав детонацию близь расположенных боеприпасов.

Отмашка наблюдателя.

И танк выдвинулся вперед. Ведь противотанковых средств у противника больше не наблюдалось.