Польская партия

Битва за Варшаву очевидно не имела перспектив. И поляки медленно, но верно сдавали квартал за кварталом. Неся при этом довольно серьезные потери.

И в Лондоне об этом знали. Обрубить всю связь РККА не удалось. Радиостанции в Варшаве работали, обеспечивая надежную связь со своими покровителями.

Войска Союза вошли достаточно узким фронтом по ключевой магистрали. Да, они обеспечили себе фланги легкими силами и железнодорожными войсками. А также тем, что лишних войск у поляков просто не имелось. Но контролировали далеко не всю восточную Польшу, не говоря уже об иных ее провинциях…

– Нужно что-то срочно предпринимать, – хмуро произнес Стэнли Болдуин, премьер-министр Великобритании. – Еще немного и он возьмет Варшаву. А дальше и остальную Польшу. Счет идет на дни, если на часы.

– По моим сведениям, – заметил президент Франции Пьер Думерг, – Варшава еще сможет продержатся недели две. Может быть месяц. Если оборона будет продолжаться также отчаянно.

– В том случае, если они не утратят боевого духа. Что сомнительно.

– Я уверен в поляках.

– А я – нет. У любой прочности есть предел. По нашим сведениям, люди Фрунзе продвигаются вперед так медленно только из-за стремления избежать нежелательных потерь. Боеприпасы к Варшаве подвозят эшелонами. Они там сгорают едва ли не так же быстро, как в полномасштабном наступлении времен Великой войны.

– Наш человек – майор де Голль – командует на одном из участков обороны. Он полон уверенности. И гарантирует минимум две недели боев, в случае, если поляки не начнут массово дезертировать.

– А Пилсудский радирует, что их силы на исходе. И скоро все рухнет. Со дня на день. И счет идет едва ли не на часы. Полагаю, что верховный главнокомандующий обладает большей полнотой сведений. Не так ли?

– Вы же понимаете – сейчас не время для давления на Союз. Сами видите, что творится. Мы должны дожать этих мерзавцев из-за океана. Их президент уже создал Комиссию для расследования преступлений упомянутых банкиров. И чтобы все это не оказалось спущено на тормозах, мы не может распылять усилия. Эти янки должны четко понимать – в случае чего они получат если не полноценную войну со всей Европой, то экономическую уж точно. И наше обострение с Союзом может открыть для Кулиджа возможность найти поддержку в лице Фрунзе.

– Понимаю. Но если мы сейчас не остановим его, то потеряем Польшу. А это значит – дадим русским и немцам общую границу. О том, какой у них настрой, полагаю, пояснять не нужно. И это намного страшнее, чем кратковременный тактический союз Штатов с Союзом.

– Вы думаете тактический?

– У них слишком разные интересы. Некоторое время, конечно, они смогут сотрудничать. Но как только мы разрешим долговой кризис, Вашингтон закончит свою московскую партию. Коммунисты его пугают.

– Вы не хуже меня знаете, что эти коммунисты лишь на словах. Они по сути своей социал-демократы. Причем умеренные и с явным уклоном в центризм.

– А это понимают в штатах? – усмехнулся премьер-министр Великобритании. – Тем более, что они на днях арестовали их агентов влияния. Вести же честный бизнес с этой взбунтовавшейся колонией вряд ли кто-то пожелает.

– С какой именно взбунтовавшейся колонией? – оскалился президент Франции. Намекая на то, что США это тоже взбунтовавшаяся колония.

– Эта шутка звучит очень неуместно. Нам нужно действовать! И немедленно заканчивать эту войну, сохраняя независимость Польши. Сохраняя Польшу. Любой ценой!

– А как? Вступать в войну с Союзом?

– По нашим разведданным Фрунзе не готов к большой войне. А мы – готовы. И можем в самые сжатые сроки развернуть против него и полсотни, и сотню дивизий. Перебросив их морем в те же Финляндию или Прибалтику.

– Россия слишком большая. Эта война абсурдна.

– Если ударить из Прибалтики и Финляндии, отрезая Санкт-Петербург…

– Ленинград. – поправил его француз.

– Да, Санкт-Петербург, – проигнорировал эту поправку англичанин, – в котором размещены основные военные производственные мощности Союза, то дальше дело в шляпе. Оттуда открывается удобная возможность для наступления на Москву по железной дороге. Но, думаю, мы сможем склонить Союз к миру раньше.

– А если нет?

– То Франции отойдет южное Причерноморье и Кавказ, а нам север. Чтобы удобнее было ходить морем. Создадим там марионеточные правительства и будем вести с остатками Союза войну хоть до второго пришествия. Мощностей производственных у них все равно значимых не будет. Там только что-то в Поволжье строится и по Каме. Но это тоже можно занять и забрать. Ну или разбомбить.

– Это будет долгая и большая война.

– Нет. Если купить население красивыми обещаниями.

– Я не уверен, что нам стоит во все это ввязываться.

– Если мы сейчас упустим, то потом придется воевать всерьез. Мы должны надавить, давая понять, что пойдем до конца.

– И вы думаете Фрунзе уступит?

– Он умный человек и прекрасно видит все эти расклады. Поэтому… – развел руками премьер-министр Великобритании.

– А если Германия вмешается?