Полтора метра счастья (СИ)

— Это не только моя тайна. — Не спрашивая, почему я не иду на учебу, он уложил меня, пристроив мою голову на своём плече и прижавшись всё в той же куртке ко мне, вообще раздетой. Неровности ткани, пуговицы и молния впивались в кожу, но я с упоением уткнулась в Хима. — Думаю, она должна стать и твоей, но для начала давай поспим немного? Я не спал всю эту долгую и мрачную ночь.

* ципао — китайские платья

Тяжёлый вечер

Истомлено-скорбные и какие-то обездвиженные, мы проснулись с Химом, найдя себя всё в той же позе, в обнимку. Время поджимало — мне нужно было ехать на работу, потому что учебу я проспала полностью. Быстро одевшись и перебрасываясь короткими фразами и вопросами (Не видел мою кофту? А тебе сегодня нужно в офис? Насыпь мне ещё ложку!), мы вышли на улицу и сели в машину, в которой ощутили чуть больше блаженства и прилив энергии. Перебежав по холодному ноябрьскому воздуху из подъезда до авто, глаза невольно открылись сильнее, кожу ухватило легким морозцем, день расшевелил сознание.

— Так ты расскажешь мне всё ночью? — Подвозя меня до работы, Хим уже явно жалел, что, сжалившись над моими слезами и тревогами, пообещал что-то. Теперь он тер губы друг о друга, размышляя. — Только попробуй передумать!

— Мне нужно спросить разрешения, Шилла. Я не могу своевольничать.

— У Дэна?

— В том числе. — Я вздохнула. Интересно, а насколько больше известно Херин? Её голос показался мне знающим, посвященным во что-то. Или она догадалась о чём-то, благодаря тому, что была, конечно, умнее меня.

— Сегодня ты домой вернёшься не поздно? — Я поцеловала его в щеку, выведя этим из раздумий. Он повернулся ко мне анфас, за что тут же получил ещё один поцелуй в губы. Мы как раз припарковались возле ресторана.

— Да, у меня не так много работы на этот раз… заехать за тобой после?

— Нет, лучше жди меня дома со сладостями и каким-нибудь вкусным чаем. Я сама доберусь. — Обняв его за шею, я замерла в этой позе на несколько мгновений, и отпустила его лишь после того, как он тоже меня поцеловал.

Сразу после открытия клиентов всегда мало, но в этот день они шли особенно неохотно. Было скучно и тоскливо, я поправляла разве что не со штангенциркулем и уровнем разложенные на столах приборы, тренировалась красиво складывать тканевые салфетки разным образом, поправляла не так давно развешенные декорации, воздвигнутые после того, как были сняты украшения одного из любимых праздников американцев — Хэллоуина. А на носу День Благодарения, а после Рождество… Я не знаю, выйдет ли это таким же радостным и светлым, как прошлое, когда я с совершенным оптимизмом смотрела в будущее, искренне веря, что все трудности в своей судьбе я пережила, и теперь меня ожидают только награды за терпение и безбрежное счастье. Никогда так нельзя думать — вот какой урок я получила в этом году.

Когда появилась Херин, я обрадовалась, а потом уже удивилась, не обнаружив с ней коляски и своей любимой крестницы. Поприветствовав её и проводив к столику — занятых было всего два, и выбирать можно было почти любой, — я усадила её возле окна в уголок, на мягкий диванчик, присев и сама. Не думаю, что я сильно нарушаю субординацию в данном случае: трудиться всё равно пока не над чем, а Херин моя родственница. Правда, я до сих пор не знала, как лучше её определять, как сестру мужа или как жену его брата? Капли не туманили вид дождливой улицы, стукаясь о козырек с внешней стороны здания и не достигая стекла. Уже темнело, но огни Нью-Йорка освещали хмурые сумерки.

— А где Бомми? — спросила я с беспокойством, чувствуя его же внутри Херин.

— Оставила на попечение нашего папы, — вздохнула она, сняв с рук перчатки и положив рядом с собой. Пока она разматывала шарф, я видела, что она продолжает сомневаться в правильности своего поступка, но надеется на лучший исход. — Хим поздно вернулся вчера?

— Вчера он вернулся сегодня, — вредно сложила я губы, сощурив глаза. — Утром.

— Вот и наш папа почти так же. — Молодая женщина пришла не есть, конечно, а поболтать для облегчения души, но меню всё равно ради приличия у меня попросила. Я сунула ей его и села обратно, напротив. — Я решила, что раз он сам не в силах остановиться и передохнуть, то нужно его к этому принудить. Нечестно, понимаю, козырять дочкой, но я верю, что хотя бы это приструнит его ненадолго, чтобы я перестала ломать голову над тем, где он и что делает. Он понятия не имеет, с какой скоростью улетают у меня успокаивающие средства… хватит, я хочу день спокойствия естественным путем!

— Почему ты ему не выговоришь это?

— Выговаривала… в мягкой форме. Но он же упрямый, как баран, осел, ишак и их гибрид какой-нибудь. Ссориться и спорить надоедает, не хочу. Пусть задумается над своим поведением. У тебя с Химом разве иначе?

— Нет, но… я до последнего старалась закрывать глаза на его отлучки и не делала проблемы из его ночных «дежурств» и «вызовов». Надо, так надо… Я ведь доверчивая. По отношению к нему.