Полторы имперских марки

шпиона просто так, как будто он и не шпион вовсе,и мне

нужно, чтобы вы двое – герои, спасители,избавители –

выторговали у терцийцев как можно больше преференций.

– Какого рода преференций? – спросил деловито Эггер.

– Это не ко мне, к дипломатам, – тут же предупредила я, -

торговаться не умею.

Майор повел себя достойно и глаз закатывать не стал. Просто

пояснил, что ему нужно: ослабление контроля в приграничной

зоне, остановка работы терцийской агентурной сети в Шен-

Дьюлмарке или хотя бы в Велейнии, прекращение контактов

Терции и Энции, которая теперь не Энция, а Автономный

Энцийский округ.

По мере перечисления майором своих требований глаза у

меня раскрывались все шире. Такие вещи в открытую говорить

нельзя. Меня хоть и не готовили в наследницы, но кое-какие

понятия о дипломатии, как дочь приграничного барона, я

получила. Правда, дальше понятий дело не пошло, я могла

только промолчать в бессмысленном споре, не более.

– Герр майор, как вы себе это представляете, – несколько

флегматично возмутился Эггер, – я же вам не Танау, да и у

него, боюсь, в данном случае…

Майор слегка поморщился, он тоже явно не годился в

дипломаты. А вот Эггер, если поработает над собой и научится

управлять лицом, имеет все шансы.

– Постарайтесь сделать столько, сколько сможете, –

напутствовал нас Брандмауэр, - а то собаки вернутся в казарму.

Шантаж – это нехорошо, но обижаться некогда. Встреча с

послом назначена на четверть двенадцатого, а нужно было еще

успеть перехватить Ульрику и попасть в архив.

– Ледниковская улица, дом двенадцать, - сказал Эггер перед

тем, как открыть портал.

Ульрика уже закончила с трупом пожилой фрау. Патрульные

как раз перекладывали его на носилки.

– Нет. Я не гадалка. Точную причину скажу после вскрытия, -

как обычно, нетерпеливые полицейские доставали доктора-

тауматурга своими вопросами.

– Ульрика, - позвала я с крыльца.

Дальше нам с собачками ходить не стоило, не приведите

Небеса, затопчем какой след, потом от Драгана бочонком пива

не откупишься. Подруга улыбнулась и, подхватив свой рабочий

чемоданчик, двинулась навстречу.

Я сразу выпалила:

– Вспомни! Труп со сломанной шеей. Из шишек. Может

помощник или протеже Советника.

– Стоп, – Ульрика даже подняла руку раскрытой ладонью

вперед. - Сначала чашка кофе и кусок штруделя, потом

разговоры.

Эггер явно учился держать лицо и даже не съязвил.

– В кафе с собачками не пустят, - вздохнула я.

– В летнее? Пустят, - беззаботно отмахнулась подруга.

В столице летом всегда есть где перекусить на свежем

воздухе. Мы нашли ближайшее кафе и заняли столик, причём

Эггер по собственной инициативе отодвинул его в тень и в

сторону так, чтобы собачкам было, где лечь.

У нас не хватало времени, но Ульрика выложилась на месте

происшествия, поэтому никто не спорил. Кофе и пирoг –

вполне подходящие источники энергии даже для тауматурга.

Сердобольная официантка принесла не только кофе, но и по

миске воды для собак – день для города был жарким.

Спустя несколько томительных минут подруга оторвалась от

тарелки.

– Что ты там говорила?

Щёки порозовели, а взгляд перестал маньячно искать

питательные элементы. Я терпеливо повторила.

– Ты всерьез думаешь, что я помню все трупы со сломанными

шеями?

– Убийцу не нашли. А руки у него во! – я показала, какие

примерно руки у Стража.

– В каком году это было?

Эггер назвал ей год экспедиции Фалька.

– Посмотрите в секции архива семь икс бис.

В этой секции хранились нераскрытые дела нашего отдела,

пересчитать которые можно было по пальцам.

– Помню, как Ленер тогда места себе не находил. След взять

не мог.

– Α почему я не помню?

– А ты как раз была в отпуске после маньяка, – ответила

Ульрика.

Точно. Тогда своих забот хватало.

Ну, раз дело Ленера, в архиве найдётся без труда.

– Ты думаешь, он был тринадцатым членом экспедиции?

– Я даже думаю, что среди его друзей легко найти двух

других неопознанных.

– Ты найдёшь, – убежденно сказала Ульрика. - Α нам не пора

в Управление?

В Управлении всё тот же дежурный сержант Кобличек,

завидев нас, подскочил и заорал:

– Лейтенант, капитан, срочно к Главному Полицмайстеру!

Да что там такое? До встречи с послом ещё больше часа.

– А я пока в архив, - Ульрика сорвалась с места, только

каблучки зацокали по лестнице.

В кабинете дяди Ρольфа сидели двое в традиционной

терцийской одежде: длинных расшитых сложным орнаментом

халатах, застегнутых наглухо под горло, широких штанах

темно-синего цвета, из-под кoторых торчали кончики

остроносых туфель из мягкой кожи,и малеңьких шапочках на

бритых головах.

– Это целитель эссанди Эстамоно и его переводчик господин

Изоколобелий, - представил их дядя.

Оба встали и поклонились, прижав левую руку к груди. Эггер

не ударил в грязь лицом и отзеркалил жест, я подумала было

повторить за ним, как собачки глухо зарычали.

– Господин целитель хочет осмотреть эссанди Ференция и

определить, перенесет ли он в своём состоянии портальный

переход. Не могли бы вы отвести его в «Белую тишину», –

сказал дядя тоном Главного Полицмайстера.

С каких вообще пор целители приходят в криминальную

полицию и просят отвести их к другим целителям? Как-тo это

страннo…

Эггер согласился, но меня нервировало поведение собак. Я не