Полуброненосный фрегат “Память Азова” (1885-1925)

Вследствие предписания командующего эскадрой в Средиземном море, выйдя из Пирея 23 ноября для следования в Тихий океан, зашел с минными крейсерами “Всадник” и “Гайдамак” в Порос и в тот же день с отрядом ушел в Порт-Саид. Погода была в первый день пасмурная и дул NW. Крейсер имел небольшую качку до 3°. Остальное время погода была тихая и ясная. Но, как потом оказалось, на минных крейсерах было другое впечатление: у о-ва Милос ночью у них розмахи доходили до 30°.

К Порт-Саиду подошел 26 ноября, в 12 ½ час. ночи стал на якорь и в 7 час. утра вошел в порт. Так как 26 и 27 ноября были дни праздничные, то полагал, приняв запас угля в средние ямы, чтобы не загрузить кормы, перейти в Суэц, где догрузиться углем, и к тому времени был бы готов и “Всадник”. За последнее время, в ожидании прохода через канал, расходовал уголь из задних ям, и к приходу в Порт-Саид эти ямы были пусты. Крейсер сидел кормой 25 фт. 5 ½ дм, т. е. на 1 ½ дм меньше, чем допускаемый предел для прохода каналом. При этом принял во внимание громадную разницу в ценах угля в Порт-Саиде и Суэце, а именно: в первом 16 шил, а во втором не менее 27 шил., что составляет на 500 тонн, по 8 шил., 5000 франков, и это происходит оттого, что в Порт-Саиде капитал обращается в десятки раз скорее, чем в Суэце. Расход угля в Порт-Саиде 3000 тонн в сутки, а в Суэце — 12 000 тонн в год. Кроме того, там уголь лежалый, да и нет той честности в погрузке и счете угля.

Я решил сделать опыт: поднять корму для возможно большей приемки угля. Для этого выгрузил из-под жилой палубы, из первого и второго носовых отделений все материалы и провизию в носовую часть батарейной палубы и наполнил их водой — в количестве до 140 тонн. При этим корма поднялась на 6½ дм и углубление было 24 фт.

11 дм. Наполняя постепенно ямы, начиная с передних принял почти полный запас угля и тогда корма села до 25 фт. 4½ дм, т. е. еще оставалось в запасе 2½ дм для перехода каналом. Этим, кроме сбережения, избежал неудобной погрузки угля в Суэце. Вошел в канал и буксирного парохода, довольно дорогого, не брал, хотя компания и предлагала, но, проходя раньше на крейсере каналом, убедился в полной бесполезности этих буксирных пароходов.

В Суэц пришел 30 ноября, где принял пресную воду в междудонное пространство для питания котлов и в 2-х котлах переменил воду, так как соленость в них дошла до дозволяемого предела. 1 декабря остался ждать пакетов из министерства, о которых телеграфировал консул из Порт-Саида, что получил их для всех трех судов и выслал по почте в Суэц.

Минные крейсера вошли в канал 30 ноября, в 6 час. утра и в 6½ час — вечера стали на якорь в Суэце. Шли каналом от 6-12 узлов, а озером до 14 узлов. Вышел с минными крейсерами “Гайдамак” и “Всадник” из Суэца 2 декабря, в 8 час. утра. Переход Красным морем сделал при отличных обстоятельствах. Первые две трети моря прошли легким попутным ветром, потом было маловетрие, и только в 100 милях от о-ва Перим задул противный ветер силой 3–4 балла, который и продолжался до самого Адена, температура была умеренная — от 18° до 22° R, почему машинная команда не очень утомлялась.

Рассчитывал уйти 12 декабря, так как был бы готов к тому времени, но командир “Гайдамака” заявил, что ему надо обстоятельно очистить котел и раньше 14 числа к выходу в море не будет готов, почему и назначил уход 14 декабря с рассветом.

Здоровье офицеров и команды в хорошем состоянии.

Командир капитан 1 ранга Чухнин

Главный часовой Тихого океана

С наступлением разрядки в обстановке, корабли начали покидать Чифу. 29 июня “Память Азова” под флагом вице-адмирала С.П. Тыртова (он оставался начальником соединенных эскадр до 14 января 1896 г.) ушел во Владивосток. Обеспечив немалую долю победы в Чифу, корабль начал долгую, как никогда в русском флоте, службу по охране интересов России в Тихом океане.

Неприветливо, словно за что-то гневаясь, или, может быть, просто призывая к бдительности, как из века в век испытывал он являвшиеся в его воды корабли, встретил океан Память Азова" на его новой службе. После долгой стоянки во Владивостоке и плаваний в окрестных водах 14 октября “Память Азова” ушел на зимовку в Японию. В очередном донесении в Петербург адмирал писал: "18 октября 1895 года в 4 час. дня вышел из Хакодате на крейсере “Память Азова”. На следующий день ветер посвежел до 9 баллов, дождь прекратился, но пасмурность продолжалась. Волна была очень велика и так как попутная, то беспокойная: боковые розмахи доходили до 30°, так ч то мне вспомнился мой старый “Гайдамак”, где впрочем, последствия качки были менее ощутительны, т. е. ничего не летало: здесь же мы летали вместе со стульями, а об остальном и говорить нечего”.