Полудемон. Счастье короля

— что дальше? — спрашивает Анри, когда на могилу падает последняя лопата земли.

Я пожимаю плечами.

— Дальше то, за что было уплачено. Жить. Рожать детей, воспитывать их, править королевством…

— Любить и радоваться жизни.

Иннис тихо подходит и становится рядом.

— Да, и это тоже, — я привлекаю ее за плечи к себе.

— А сын?

— Пусть побудет здесь — до года. Потом я заберу его во дворец. Придумаю как.

Иннис согласно кивает.

— Девочки пусть тоже собираются. Пора их выводить в свет, искать женихов… жизнь продолжается! А смерть… некроманты мы — или нет? Когда‑нибудь мы с Мартой обязательно увидимся.

Я подхожу к могиле, опускаюсь на колени — напоследок.

— До свидания, мама…

И вспышкой — сквозь миры и пространство! До боли в полуослепших глазах, до искр, до шока…

Больше всего это похоже на поляну.

Большую, зеленую, поросшую мягкой травой, в которой виднеются головки ромашек. И две девушки на ней.

Одна — невысокая, светленькая, смеясь, плетет венок, вторая, с длинными черными косами подает ей цветы. И вскоре венок оказывается у нее на голове.

— Так‑то лучше…

Сияние солнца, смех, кусочек покоя… и когда вторая девушка на миг оборачивается — я вижу лицо Марты. И озарением узнаю в светловолосой — Мишель?!

На портрете она совсем иная. А здесь — счастливая.

Правда ли это?

Или нет?

Оглядываюсь.

Меня вежливо оставили одного на кладбище. Но сейчас мне уже спокойнее.

Они — там, далеко. И они счастливы, я знаю. А будем ли там и мы с Иннис?

Если окажемся достойными.

Что ж, я постараюсь.

Эпилог

— Мама, а что было потом? — маленькая девочка требовательно смотрит на женщину, которая рассказывает ей сказку.

— А потом они жили долго и счастливо. Заговорщиков уничтожили, чтобы такое больше не повторялось. И его величество стал править долго и счастливо.

— Вместе с женой?

— Конечно. Нельзя ведь оставлять тех, кого любишь. С ними надо быть рядом.

— А некромантов по — прежнему ненавидели? — вторая девочка думает не о любви, а о чем‑то еще.

Близнецы, а такие разные? День и ночь.

— Король сказал, что случившееся с ним — из‑за проклятия. Если его народ не хочет, чтобы ими правил такой короля — он поймет. И когда его сын вырастет, уступит престол ему.

— И уступил?

— Народ не согласился. Все решили, что это очень романтично — пожертвовать собой и троном ради любви. Так что никто его не отпусттил. Ни в какое изгнание.

— А у короля с королевой потом были дети?

На этом месте я решаю вмешаться.

— А спать тут никто не собирается?

Лучше бы и не вмешивался. От визга хочется зажать уши.

— Папа!!!

— Папочка!!!

И на шее у меня повисают два мелких визжащих комочка.

Мои дочери.

Марта и Мишель.

Крепко обнимаю их и подмигиваю супруге.

Мы с Иннис женаты уже больше десяти лет, а ничего не изменилось. Был бы я верующим — каждый день в Храм бы бегал, благодарил за милость. За каждую из проведенных вместе минут.

Зато многое поменялось в наших странах.

Забавно, но Раденор и Риолон сильно сплотило то приснопамятное покушение. Раденорцы оценили жертву ради любимой женщины, а риолонцы разозлились. Как так? Покушение на королеву — риолонку?! И король закрыл ее собой?

Может, не такая уж он и сволочь?

Вообще‑то именно такая. Но кого интересует мнения чиновников. Не давай им воровать — и точно будешь сволочью. А там и покушения, и чего только не было…

Пытались убить и меня, и Иннис, и Рика — что ж. Это жизнь. А легкой и спокойной ее сделать никто не обещал.

Пока у нас с Инни было две девочки — обе черноволосые, голубоглазые, похожие и на меня, и на мать одновременно. Рик, кстати, их не ревновал. Скорее, обожал. Две юные демоницы это чувствовали и вили из него веревки.

Какая там ревность?

Иннис относилась к мальчику, как к сыну, а он вполне искренне называл ее мамой. Другой‑то он и не знал. Хотя о еще одном ребенке мы задумывались. Должен же кто‑то наследовать Андаго? А то Тиданн никакого покоя не даст. Ни здесь, ни за гранью.

— Вы спать собираетесь?

Укладываю демонят в кровать. Да, в такие моменты и сожалеешь о демонской крови в себе. Вот были бы тихие, скромные, послушные дочки, глаз от земли не поднимающие… ужас какой!

А ведь их еще замуж выдавать… и за кого? Теваррцы заранее шарахаются, наши придворные… я бы тоже не сказал, что все довольны и счастливы… потому как кровь не замкнешь. А демонскую — особенно. Чего уж там, если одна из девочек некромантка от рождения, вторая — воздушница, а у сына дары и оогня, и некромантии, как и у отца?

Что‑то еще у вннуков будет? Страшно даже представить…

Крепко целую малявок на ночь и увлекаю супругу из детской.

— А Рик где?

— Он сегодня лег спать пораньше.