Полуденная буря

Низкие облака медленно плыли, едва не цепляясь бугристыми брюхами за верхушки длинноиглых сосен. В воздухе пахло сыростью, хвоей и близкой грозой. Светало.

Перед моими глазами возвышались тщательно отшлифованные гранитные монолиты, установленные стоймя, по кругу. Один, два, три... Дюжина играющих блестками слюды, серовато-розовых камней.

Что я тут делаю? Чьими глазами вижу мир и укрытое в лесу капище?

Справа легкое движение. Скашиваю взгляд.

Изящный силуэт в коричневой куртке, украшенной на рукавах бахромой. Серебристые волосы собраны на затылке в длинный хвост. Острый кончик уха виднеется из-под небрежно выпущенной пряди. А в руке зажат хищно поблескивающий наконечником дротик.

Перворожденный?

Истину говорят – только во сне можно оказаться в такой компании...

Слева тоже прижался к земле, вглядываясь в сумрак, настороженный, готовый к схватке сид.

Быть этого не может!

И тут я заметил белый балахон на моих собственных плечах. При попытке получше рассмотреть диковинную одежду на глаза упал золотой локон. Вот уж никогда у меня волос такой масти не было!

Аж зашипел от удивления...

Сид справа укоризненно покачал головой и прижал палец к губам. Дескать, тихо, дурень.

Дурень и есть, коль с перворожденными заодно напасть на кого-то замыслил. Пусть даже и во сне. Дурень ты, Молчун, полнейший. Да еще и старый дурень.

Э, погодите-ка...

Я точно знаю, кто я. Вовсе не Молчун, ничтожный старатель. Нет.

Я – Руган Утренний Туман, ученик филидов из Уэсэл-Клох-Балэ, и Айлиль Черный Буревестник недавно хвалил меня за успехи в исцелении рваных ран. Справа от меня Эйте Лох Дуг – непревзойденная разведчица и следопыт, гордость клана Мак Тетба. Слева – Кухан Мак Тьорл, младший сын ярла Риена, главы одного из старейших родов, явившегося в Дохьес Траа с Эохо Бекхом.

Дальше, и в этом нет ни малейшего сомнения, скрываются в подлеске еще девять – разведчики-следопыты, искусные во владении любым оружием, и способнейшие из молодых филидов.

Вот тут я и ощутил Силу. Странное чувство. Много раз я собирал и использовал магическую энергию, но ощущал ее по-другому. Будучи человеком, собирал Силу, словно холодную ключевую воду в пригоршню. И удерживал, напряженно сжимая невидимые пальцы, стремясь не дать ей просочиться в мельчайшую щелку. С тем, чтобы потом выплеснуть в нужное время в нужном месте. Здесь Сила больше походила на сгусток живого упругого ветра, скрученного в замысловатый узел. Она не стремилась убежать, напротив, льнула ко мне, ластилась, словно щенок. Невольно примериваясь, что бы такого с Силой удумать, я с удивлением уяснил – ничего такого, чему в Школе учили. А вот уроки Уэсэл-Клох-Балэ всплыли в памяти сами собой. «Разворот ветра», «призрачная вуаль», «обводящий щит», «туман сна»... И много чего еще.

Как интересно!

Впору бросить жалеть о пропавшем отдыхе и начинать учиться. Учиться и запоминать. В жизни пригодится. А если и не пригодится. то просто интересно. Новое знание, оно всегда интересно. Это лодыри выдумки выдумывают: зачем мне то, зачем мне это, мне моего до погребального костра хватит – и весь сказ. Кто в силах жизнь свою не то что на десяток лет, всего бы на пару месяцев вперед увидеть? Никто. Человек предполагает, а Сущий Вовне располагает. Какие он тебе испытания тела и духа завтра преподнесет?

Но разобраться с магией перворожденных я не успел.

Откуда-то издалека – мне показалось, чуть ли не из-под земли, – донеслось протяжное низкое гудение. Слуха у меня музыкального никакого, а поди ты, разобрал, что всего в две-три ноты мелодия. Да и можно ли такой заунывный вой мелодией назвать?

Вначале подумал – рог корабельный. Таким мореходы и озерники в тумане перекликаются, чтобы судно на судно не налетело. Потом почудилось – гайда. Это у веселинов инструмент навроде дудки с козьим мехом есть такой. Сперва игрок мех надувает, а потом дырочки в трубке открывает-закрывает. А она ревет – спасу нет. Будто жилы из тебя тянет через уши. Не один случай знаю, когда веселинам, удумавшим где-нибудь на ярмарке трегетренской свои танцы завести, по загривкам народ настучал. За удивительное благозвучие.

Звук близился, и я понял – не гайда и не рог. Голос. Чья же глотка такое выдать способна?!

Лох Дуг напряглась, приподнимаясь над кустами. Покрепче сжала в кулаке дротик.

Проследив за ее взглядом, я увидел процессию, неторопливо вступающую в очерченный каменными монолитами круг.

Болги!

Точнее, фир-болг. Уничтоженный сидами народ.

Болгов было трое. Внешне мало чем отличные от нашего недавнего знакомца, они шли по неприметной тропке меж сосен. Плотная, короткая шерсть, покрывавшая тучные тела, отливала серебром. Они были стары, очень стары. Даже проживший больше тысячи лет наш Болг не был седым. Ниже объемистых, колыхавшихся на каждом шагу животов свисали махонькие переднички из неизвестной мне ткани. Не кожа и не мех. Больше похоже на грубое посконное полотно.

Фир-болг точно рассчитали время появления в капище. Когда первый вступил в круг, розовые лучи появившегося солнечного диска отразились от гранита, заиграв радугой в иголочках обманки и пластинках слюды.