Полудницы

Оставшись в тишине, София удобнее положила девочку, погладила ее по мокрым волосам и начала молиться.

В хвоистой кроне пела лесная птица. На поляне деловито жужжали пчелы, журчал родник.

Монахиня ласково поцеловала девочку в горячий лоб и услышала хруст шагов.

– Я говорю тебе, что не буду их есть… – возмущался высокий голосок.

– А я тебе говорю, что в таком случае ты первым окочуришься от голода, – отвечал подросток.

Они вышли из кустов. Мальчик нес целую пригоршню ягод. У Дэна же в руках шевелилось что-то белое.

– В жизни не возьму это в рот. Лучше уж подохнуть.

– Тише. Илий только что уснул, – Дэн шмыгнул носом, уставился на лесную идиллию.

– Что это у вас? – шепнула София.

– Личинки короеда, – надулся Максим, покосился на Дэна и шепнул. – Гадость!

– Ничего ты не понимаешь, мелкий! – разозлился парень. – Я читал книгу о выживании в экстремальных условиях. Эти личинки богаты белком. Они – самое питательное, что мы можем раздобыть в лесу. Или ты хочешь пойти поохотиться голыми руками?! Скажите ему, София! А лучше съешьте одну.

– Спасибо. Но я еще не до такой степени голодна.

– А ну вас!

Дэн развернул сложенный лист и достал одну личинку. Она была жирной и извивалась.

– Фи! – пискнул Максим.

– Я голодный. Ясно? Мне нужны силы, – повторил про себя Дэн, будто внушая эту мысль самому себе.

Он зажмурился и сунул одну личинку в рот. Прожевал, прослезился, но проглотил.

– Кстати, – произнес он хрипло, убирая сверток и не глядя на остальных, – я тоже еще не настолько голоден.

Весь следующий час они шли молча, потому что девочка больше не кашляла, а только тяжело и сипло дышала. На привале она открыла глаза, удивленно огляделась вокруг и впервые заговорила, указывая на предметы и людей вокруг и перечисляя их на своем детском «тарабарском» языке.

Доктор отметил, что температура у нее немного спала, но состояние девочки все еще тревожило.

Солнце начало быстро катиться за горизонт. От этого помрачнели не только краски, но и путники. Еще одной ночи под открытым небом они никак не ожидали.

Когда янтарный круг почти исчез за очередным холмом, выросшим у них на пути, Дэн услышал звук, напоминающий тихий плеск волн, шуршащих галькой.

Он рванул вперед так резко, что из-под ног вынырнули две перепуганные птицы.

– Покрышки! Это они! Трутся. Асфальт!

Никто ничего не понял, а парень уже взлетел на вершину холма и завопил во все горло:

– Трасса! Я вижу трассу!

Максим, несмотря на усталость, запрыгал и начал кричать вместе с ним. София охнула, а Илию показалось, что у него открылось второе дыхание.

Однако, когда они поднялись наверх и пошли вдоль дороги, автомобили куда-то исчезли. Вечерняя трасса длинной ниточкой тянулась в гору.

Еще три километра они шли, переговариваясь вполголоса и жадно прислушиваясь – не затарахтит ли где мотор. Усталым ногам непривычно было ступать по ровному асфальту.

Первое сообщение о том, что они спасены, принес легкий ветер. Запах жаренного на углях мяса показался одновременно пыткой и сказкой.

На обочине темнел силуэт деревянного одноэтажного домика, окруженного бревенчатыми беседками. Вторым сообщением стало окошко – золотой квадратик на фоне темной стены, вечный символ того, что в доме живет человек.

Чем ближе они подходили, тем явственнее проступала из темноты надпись «Шашлык у Азиза». И доктор был убежден, что ни один ресторан мира сейчас не может соревноваться с этим местечком по вкусу блюд.

Илий мельком оглядел заведение. На стоянке был припаркован только один грузовик. Хозяин дорожного ресторана, усатый коротышка со смеющимися глазами, в потертой клетчатой рубашке, стоял на открытой веранде и готовил чай в самоваре, добавляя в огонь ароматные щепки. Он радостно окликнул посетителей, но когда путники вышли из сумерек под свет фонарей, Азиз раскрыл рот и просыпал щепки на землю.

– Пропавшие дети? – вытаращился он на доктора, выслушав его короткий рассказ. – Да-да, я слышал! Все только об этом и говорят.

Он бегло оглядел пришедших и вдруг воскликнул:

– Скорее! Садитесь, мои сладкие, мои медовые. Сейчас мы вас накормим. У Азиза всегда вкусно, всегда хорошо. Наверное, не завтракали сегодня?

– С позавчерашнего дня, – мрачно бросил Дэн, шлепаясь на скамью.

Хозяин бросился к дверям, суетливо поглаживая черные усы, и через десять минут его супруга принесла им на подносе ломти свежего хлеба и дымящийся в плошках суп.

– Спасибо! – прошамкал Дэн с набитым ртом, по щекам у него текли слезы. – Спасибо!

Он быстро заработал ложкой, но его руку кто-то придержал.

– Что! Почему?

Парень зло уставился на Илия.

– Мы слишком долго не ели, – спокойно ответил главный враг человечества. – Не торопись. Иначе скрутит так, что не встанешь. И не налегай на хлеб.

Доктор медленно отодвинул миску.

Парень уронил голову на грудь, вытер грязный нос, выдохнул, но все-таки сбавил темп.