Полукровка

— Или мой план тебе не нравится? — спросил его дед.

— Нет, но белые убьют меня.

— Думаешь, что я смог бы вот так просто отправить на это дело сына моей дочери, заранее зная, что оно будет стоить ему жизни?

— Нет, но именно так все и может произойти. Если бледнолицые обнаружат подвох, они возьмут меня в заложники и отомстят.

— Ты сбежишь от них раньше, чем до них дойдет, что они в ловушке.

— Как я смогу сбежать, если буду связан? Они обязательно это сделают, пока не найдут Бонансу. Белые прекрасно знают, что о таких вещах по доброй воле никто не рассказывает. Кроме того, они ведь захотят проверить, не обманул ли их я…

— Для этого не обязательно связывать пленника. Ты пойдешь пешком, а белые едут верхом. Они подумают, что без лошади ты далеко не сбежишь, а потому не станут тебя связывать. Когда вы окажетесь в Эстрехо, внимательно следи за входом. Как только увидишь нас с дровами, быстро беги к нам.

Это не успокоило метиса, но дед всеми силами старался рассеять его сомнения, и в конце концов ему это удалось, после чего он добавил:

— Если побег не удастся, то они поступят с тобой так же, как Олд Шеттерхэнд со мной в ущелье Березы. И первым моим условием их освобождения будет твоя свобода!

— Ты сохранишь им жизнь?

— Нет. Таких врагов щадить нельзя, и я не стану держать слово. Разве бледнолицые всегда были с нами честны?

— Нет.

— Так ты согласен?

— Я сделаю то, что ты скажешь, и все воины команчей будут восхищаться моей отвагой.

— А теперь идем!

Они вернулись к соплеменникам. Черный Мустанг быстро пересказал им все, что слышал. Индейцев ждал изнурительный ночной марш — не поспать, не отдохнуть. И все же слова вождя вызвали взрыв радости. У команчей появилась реальная возможность добыть коней, оружие и три десятка скальпов. Такой шанс упустить нельзя! Через несколько минут они уже выступили в сторону Эстрехо-де-Куарцо, а метис направился к Шапо-Гаска — тайнику, в котором издревле хранилось золото команчей.

Дорога выдалась очень трудной, но другим, более легким путем они идти не могли — белые обнаружили бы их следы.

Всю ночь брели изнуренные воины к Эстрехо-де-Куарцо, преодолевая горы, долины и глубокие каменистые ущелья. Когда забрезжил рассвет, они ненадолго остановились, чтобы немного передохнуть и подкрепиться запасами бизоньего мяса. Потом отряд снова тронулся в путь. Невзирая на усталость, команчи даже с некоторым энтузиазмом двигались вперед и к полудню оказались вблизи ущелья Эстрехо.

Местность, представшая их взору, великолепно подходила для осуществления их замысла. С запада на восток тянулась узкая, густо поросшая лесом горная цепь. С севера на юг ее безжалостно прорезало глубокое темное ущелье, образованное вулканическими силами. Всепроникающая вода веками углубляла и расширяла его.

Горная цепь резко обрывалась подобно гигантскому языку, у которого обрубили кончик. Как уже упоминалось, весь «язык» зарос лесом, но срез его был лишен всякой растительности, являясь образованием твердых кварцевых пород. Именно здесь начиналось ущелье, в которое вел узкий, шириной не более десяти шагов, проход, сворачивающий в сторону и через несколько метров заканчивающийся отвесной скальной стеной. Склоны прохода были настолько гладки, что взобраться по ним наверх не удалось бы никому. Казалось, будто сама природа потрудилась, чтобы сюда никогда не ступала нога человека. Ни деревца, ни кустика, вообще никакой растительности, словно вся жизнь вымерла здесь сотни лет назад! Этим ущельем и было Эстрехо-де-Куарцо, о котором говорил Его Высочество.

Прибыв на место, команчи сразу скрылись в лесу, не приближаясь к ущелью, чтобы не оставлять следов. Лишь один вождь осторожно пробрался к обрыву, желая убедиться, что в округе никого нет, кроме его людей. Удовлетворенный увиденным, Черный Мустанг вернулся к соплеменникам, а те уже занимались сбором валежника и сухих ветвей.

Вскоре индейцы увидели метиса, едущего верхом по равнине. Хитрый полукровка сделал все, чтобы белые не заметили его следов. Передав совершенно загнанное животное высланным ему навстречу воинам, он поспешил к деду, чтобы показать ему привезенные наггиты. Черный Мустанг дал внуку несколько указаний о том, как ему вести себя дальше, после чего метис, не удостоив никого взглядом, с видом обреченного пешком удалился прочь, готовясь сыграть свою очень опасную и, возможно, последнюю роль.

Тем временем белые, совершенно не помышлявшие о нависшей над ними угрозе, утром спокойно проснулись и, не обнаружив ничего подозрительного, тронулись в путь. Около полудня, в непереносимый зной, они дали отдохнуть себе и животным, а потом снова двинулись дальше. Через час бледнолицые достигли места, от которого до Эстрехо оставалось не больше трех английских миль. Дорога теперь вела через голую долину, посреди которой, где-то вдали, маячило одинокое дерево. Предводитель, скакавший впереди вместе с веселым Хумом, указал на него и громко крикнул:

— Видите то дерево? Это ориентир. От него до Эстрехо час езды.

Всадники обратили свои взоры в сторону дерева, а один из них, обладавший очень острым зрением, заметил: