Полукровка

Жена, встревоженная странным шумом, решила послушать мужа и едва коснулась головой подушки, как завизжал перепуганный Венька. Тут уже у Вениамина Евгеньевича не осталось сомнений в том, что в его хозяйстве не всё в порядке. Схватив старенькую отцовскую берданку, он выскочил на крыльцо, не успев даже одеться. Без галстука, в одних трусах синего цвета и резиновых калошах он объявился на крыльце собственного дома. Представляете — хозяин в одних трусах, какой же он хозяин. Свет хиленькой лампочки не помогал и он смешно щурясь, пытаясь отыскать во дворе хоть чей-нибудь силуэт.

— Чёрт побери, ничего не вижу, надо бы лампочку получше повесить, — только и успел проговорить знатный комбайнёр, как перед ним из овечьего выгула поверх забора появилась огромных размеров оскаленная собачья пасть, обрызгав его голое тело противной липкой слюной. Ошарашенный неожиданным появлением лохматого чудовища, вооружённый хозяин шмякнулся на крыльцо прямо на пятую точку. Ступенька его собственного крыльца больно врезала ему по заднице, да так, что от ужасной боли, забыв про опасность, Вениамин Евгеньевич громко выругался. В это время его рука настолько крепко сжала цевьё берданки, что та, словно по теории театральной пьесы, самостоятельно выстрелила. Прозвучавший неожиданно выстрел отрезвил Тумана. Нет, он вовсе не испугался грохота, таких штучек он наслушался с избытком, он просто понял, что сегодня с шумом он переборщил и эта охота непоправимо испорчена.

Горе охотнику настала пора драпать, иначе ствол хозяйского ружья в мгновение ока мог оказаться перед его носом. Псу было невдомёк, что оружие стрелка заряжается через затвор, а второго патрона в руках хозяина двора не было. К счастью, овечий выгул был устроен так, что в сторону улицы он был заметно длиннее, чем в сторону дома, и Туману в ту сторону было где разбежаться. Сорвавшись с места и проделав короткий разбег, он грузным бомбовозом перепорхнул через забор прямо на улицу. Дальше самым быстрым галопом, на который только был способен, он понёсся вон из села, а вдогонку ему летела отборная брань потревоженного хозяина и шквал собачьего лая, встревоженных сторожей окрестных дворов. Провальная охота — это ещё что, в норе его ждут голодные сорванцы, если сегодня при них заснуть, то через час от тебя останутся только кости. Пираньи в амазонке и те намного деликатнее.

Туману в этот раз ничего не оставалось, как по пути домой отыскать суслиную нору и вновь поохотиться на степную мелочь. В результате к щенкам он приплёлся засветло с одним сусликом в зубах. Появившись у логова, он швырнул добычу в кучу голодных ртов, рыкнул для острастки и совершенно без сил, замертво свалился у входа в своё жилище. Уснул уставший папаша мгновенно, наплевав на всё происходящее.

Сон его получился очень коротким и весьма тревожным. Снилось Туману многое: погони, схватки, победа над престарелым сторожем хозяйского двора, прогулки по улицам посёлка рядом с бывшим хозяином, но ничто не напоминало удачную охоту. Вновь покинув собственную нору, он поплёлся к роднику в заросли крапивы. Для Тумана отдых в зарослях сорняка был лучше, чем в норе с голодными щенками, ведь и он проголодался вполне серьёзно, а голод, как известно, лишает сна любого, даже самого уравновешенного пса. Чуть за полдень Туман заковылял на ту самую вершину ближайшего холма и там, в полной тишине, под струями летнего пронзительного ветра, залёг, полон печальных раздумий.

Нынешней ночью ему предстояло совершить нечто особое. Требовалось добыть пропитание, которого хватит всем. Очень важно было досыта накормить потомство и после как следует отдохнуть. Остатки его семейства нынче находились в крайне сложном положении. Щенки были просто истощены, они почти перестали расти и развиваться, в таком режиме питания смогут протянуть ещё не более недели, в противном случае им остаётся только пожирать друг друга, иначе не выжить. Тумана эти мысли просто убивали. Он, в принципе, мог забыть про всё на свете. Не помнить обид, не вспоминать поражений, не скулить по поводу старых ран и вообще любых прошлых неудач, но потерю щенков он себе представить не мог. Почему вдруг у безрассудного уличного придурка вдруг проснулись сверхъестественные отцовские чувства, непонятно. Бывает ли подобное у людей, я не знаю, но думаю, что ситуация у хозяина прайда на этот момент сложилась крайне тяжёлая.