Полумрак

— Твой Проповедник умело маскировал потенциал твоей крови все эти годы, — заметила она мягко. — Здесь для тебя нет реальной угрозы, дорогая, и твои друзья здесь, потому что они любят и заботятся о тебе. Они всегда были осторожны, и именно это является причиной жёсткой лояльности между нашими семьями и именно это заставляет соблюдать условия договора веками. И это должно оставаться неизменным.

Проповедник положил свою руку мне на поясницу.

— Тот чай, что ты пьешь каждый день... Это он маскирует твою кровь.

Я удивленно уставилась на него.

— Вы подмешивали мне наркотики? — уголки его губ приподнялись - совсем чуть-чуть - в улыбке, которую могла распознать только я.

— Для твоего же блага, — мягко сказал он. — В общем, мы знаем о силе твоей крови с самого твоего детства. А сейчас слушай его, — сказал он, кивнув на Жиля. — Есть кое-что, что мы должны сделать прямо сейчас.

Я кивнула голой и переключила все свое внимание на Жиля.

— Слушаю.

Даже несмотря на то, что до меня потихоньку начало доходить, что для этих ребят я не более чем деликатесный стейк из вырезки. Жиль скрестил руки перед собой.

— Братьев Аркос нелегко будет остановить. Их будет трудно найти, также как твоего брата и его друзей. Они искусно прячутся в течение дня, а перемещаются в тенях ночи.

Я не подумала об этом. Не удивительно, что Риггс вел себя так странно в магазине. И у меня закралось странное предчувствие, что они не просто охотники.

Он повернулся и напряженно взглянул на меня.

— Видишь ли, Викториан и Валериан юнцы - обоим 21 или 22 года - но, несмотря на это, они крайне хитры и опасны. Их внешняя привлекательность крайне обманчива - никогда не доверяй им. Их лица прекрасны и невинны, а их души прокляты. Мы постараемся сделать все, что в наших силах, чтобы выманить их, и для этого нам потребуется твоя помощь.

Я кивнула еще раз, хотя мне и казалось, что все, что говорит Жиль не имеет ко мне никакого отношения.

— И чем же я могу помочь?

— Они создают армию, — серьезно сказал Жиль. — Из местных подростков, и твой брат в том числе. Именно это они собирались сделать 150 лет назад, и именно поэтому их заточили. Они будут искать своих солдат и жертв в самых темных закоулках этого города. Сейчас, времена еще более опасны, и на этот раз нам придется их убить. — Он склонил голову. — Ты же знаешь темную сторону этого города, не так ли?

— Темную сторону... о чем вы?

Я задала вопрос, хотя до меня уже начало доходить, что он имел в виду. И мне это определенно не нравилось.

— Притоны, наркотики, — пояснил Проповедник. — Нелегальные ночные клубы, которые ты посещала, и те отморозки с которыми ты общалась, когда была помоложе.

Мне было обидно, но я не подала виду. Я поклялась, что больше никогда не вернусь к той жизни. Все это в прошлом, я изменилась. Но это означало только то, что мой братец вляпался в это дерьмо так глубоко, что я даже себе представить не могу.

Я взглянула в глаза Жилю Дюпре:

— Я же сказала, что пойду на что угодно.

Жиль медленно прикрыл глаза, и легкая улыбка коснулась его губ.

— Чудно. Но пока нам остается только наблюдать, ждать и постараться защитить как можно больше людей. Город стал больше - будет сложнее, чем было в прошлый раз. И Элигий будет с тобой рядом все время.

— Папа?

— Нет, — сказала я одновременно с возражением Элигия.

Мы посмотрели друг на друга, а затем я обратилась к Жилю.

— Я конечно польщена вашей заботой, правда, но мне не нужны защитники. Проповедник живет совсем рядом. Я могу сама о себе позаботиться.

Быстро взглянув на Проповедника, который коротко кинул в ответ Жилю, за долю секунды сгреб меня в охапку, схватив за предплечья, и наклонил голову ближе ко мне.

Я удивленно моргнула, так как не смогла уловить того момента, когда его лицо появилось так близко от моего и разительно изменилось: его челюсть деформировалась и каждый зуб во рту стал длиннее и острее, глаза уже не были голубыми, а стали полностью белыми с кроваво-красными зрачками.

Внезапно меня начало трясти от страха, и я уже не могла ни дышать, ни двигаться, ни кричать.

В мгновения ока лицо Жиля вернулось к норме, точнее к тому выражению, которое я считала нормой. Он был красивым, выдающимся стареющим мужчиной. Неподдельное сожаление отразилось в его светло голубых глазах.

— Приношу свои извинения, моя дорогая, — сказал он тихо. — Но сейчас для вас более очевидно, почему вам следует принять помощь Элигия?

— Почему не Финн или Люк? — спокойно спросил Элигий. — Я не самый мудрый выбор.

Я не могла отвести глаз от Жиля. Неужели то, что сейчас произошло, действительно произошло? Неужели это то, что ждет Сета? Я сопротивлялась желанию подойти и прикоснуться к его лицу.

— Да, — ответил Жиль. — Именно это произойдет с твоим братом. Я боюсь, что даже хуже. Он потеряет контроль. Новорожденными вампирами движет отчаянный мучительный голод.