Полуночная буря

Аргон убрал меч и отвернулся. Когда он закрывал глаза, то видел плачущую девушку, слезы, скатывающиеся по ее нежной коже, слышал ее крик. Аргон не представлял, что она испытывала, и не хотел представлять. Он стиснул зубы и искоса взглянул на друга.

– Я добуду ключ от цепей.

– А я, полагаю, должен позаботиться о плане побега.

Аргон стремительно подошел к другу.

– Мы их не оставим.

Его голос был подобен грому. Ксеон ни за что не решился бы с ним спорить. Да ему и не хотелось. Впервые он был готов дать отпор, несмотря на здравый смысл, ведь никогда еще не встречал девушки красивее той, что сейчас находилась в плену.

Ливень прекратился лишь к закату. Солнце спряталось за горизонт, и холмы исчезли из вида, превратившись в черное полотно. На небе сверкали яркие звезды. Аргон смотрел на них, когда шел к костру. Столько звезд он давно не видел.

Он вдруг подумал, что звезды – это умершие люди, и оттуда, с высоты, на него смотрели Нуба, мать. Теперь там появились брат девушки и отряд Каменных Сердец. Аргону никогда не нравилось иметь дело с людьми Вудстоуна. Они всегда казались ему непроходимыми тупицами и гордецами, но он не убивал их. И не потому, что в Калахаре существовал закон, запрещающий заносить меч пред лицом человека, а потому, что сам не хотел.

То, что сделали люди Ровена, было преступлением не против страны, а против самой природы. Если бы Эстоф узнал об этом… Они бы отловили всех Диких Шакалов и позаботились о том, чтобы каждый из них получил по заслугам!

Аргон поправил клетчатую накидку и присел рядом с Ровеном. Тот жарил рыбу, так кстати доставленную королевской семейкой. Он хохотал, повторяя эту шутку раз за разом, и лысина у него поблескивала в свете костра.

– Хороший улов. – Аргон взял себе палку с обгоревшей рыбешкой. – Духи сегодня на твоей стороне.

– Духи на стороне тех, у кого припрятан острый меч.

– Думаете, Атолл не отправит сюда своих людей?

– Этот речной шут? – Ровен оскалился, будто пес. – Пусть попробует, и его милая дочурка пойдет по второму кругу.

Шакалы рассмеялись, а Аргон впился зубами в соленую рыбу, кивнул и вытер подбородок рукавом серой рубашки.

– Кстати о девчонке…

– Рассмотрел ее?

– Никогда таких не видел.

– Дикая нимфа… Обуздать бы ее. Быть может, я не стану ее сегодня убивать. – Ровен задумчиво уставился на костер, глядя, как вспыхивают красные искры, и облизал губы.

– Оставишь на завтра?

– Оставлю на каждый день.

Аргон откинул обугленную палку. Он втянул прохладный воздух и вдруг сказал:

– Я хочу ее.

Все замолчали и уставились на Аргона. На его лице появилась нахальная улыбка.

– Все твое – мое. Помнишь?

Ровен вскочил на ноги и свирепо кинул в костер объедки.

– Ты к ней первым не пойдешь, смазливый ястреб!

– Боишься, что после меня нечего будет пробовать? – Аргон сверкнул зелеными глазами и отвернулся, совершенно спокойно сцепив пальцы в замок.

– Потом мне придется оправдываться перед Эстофом, почему его сын стал евнухом.

Аргон помолчал какое-то мгновение. Погрел ладони у костра и сказал:

– Я буду первым.

– Катись в Тартар!

– Предлагаю сыграть. – Аргон исподлобья взглянул на Ровена.

– Сыграть? – Тот подошел к Аргону и прорычал: – Я уже выиграл.

– Пока что ты только брызжешь слюной и воешь, как волчица в течке.

Ровен рывком поднял Аргона с поваленного дерева, вцепился гигантскими руками в ворот его рубахи и оскалил зубы. Он возвышался над соперником, будто скала. Ярость бурлила в нем диким вулканом, а зубы скрипели от напряжения.

– Что мешает мне свернуть твою шею?

– Полагаю, ты не хочешь выглядеть трусом в глазах своих Шакалов, а я не собираюсь брюхатить девчонку после десятка твоих дикарей! Я – сын вождя Утренней Зари! – прошипел Аргон. – Я хочу ее и получу. Не объедки, не половину, а всю целиком.

Они сверлили друг друга яростными взглядами. Ровен со свистом дышал и свирепо стискивал зубы. Ему давно не бросали вызова, а этот мальчишка мельтешил перед глазами, словно надоедливая мошка! Что он о себе возомнил? Кто дал ему право забирать добычу Шакала? Ровен оттолкнул Аргона от себя, борясь с желанием сломать каждую кость в его теле.

– Тащите! – приказал он хриплым голосом, и дикари прикатили гигантский пень с мокрой корой и прогнившей сердцевиной. Ровен уселся на дерево, закатал рукав рваной старой рубахи, со стуком поставил локоть на стол и прищурил глаза. – Прошу.

Аргон усмехнулся и незаметно спрятал за кожаный ремень связку ключей, которую стащил у Ровена, когда тот скалился перед его носом. Он сел напротив, стянул накидку и расстегнул манжеты. Шакалы наблюдали за ним, а тот продолжал ухмыляться. Аргон множество раз притворялся тем, кем не являлся на самом деле. Это было частью его работы. Не так просто украсть еду, не так просто украсть оружие. Враги ждут угрозы извне, но не ждут гнили в недрах. Короли сражаются с теми, кто пытается атаковать их замки, но в итоге все до единого умирают от рук тех, кто в этих замках находится.

– Если проиграешь, – пригрозил Ровен, – возьмешь ее последним.