Повесив головы, артисты умолкли, не зная, что сказать. Они ни за что бы не подумали идти против посмертной воли добрых старых хозяев цирка. Валерин точно знала, на что давить, пытаясь удержать людей вокруг себя.
– Я была о вас лучшего мнения, – дав время каждому обдумать свои слова, произнесла блондинка.
– Валерин мы бы никогда,… – начал было Натори, Эмильен тут же закивал, как заведённый, но Рин перебила их.
– Вот и хорошо. Завтра я ещё раз схожу к брату.
Рин умела вертеть людьми, этот дар был в ней с рождения, и баловство лишь усилило его, развило способность подчинять себе других посредством виртуозной игры на эмоциях и слабостях. Но Спайди видел девчонку насквозь и больше не позволит ей лупить себя. Посмертная воля и долг перед умершими это, бесспорно, важно. Но что на счёт своей жизни?
Валерин было не до её верного, как она думала, пса. Она пыталась достучаться до брата, но тот оставался, как и прежде холоден.
Целую неделю девушка ходила в Мулен Блю, она и сама до конца не понимала, чего хотела: жить с братом, чтобы он взял на себя все заботы о цирке, или управлять цирком самой, или стать компаньонами, или вступить в знаменитый бар, как дополнительные актёры?
Наконец, спустя ещё одну неделю, когда стояли солнечные деньки конца весны, а корабль развлечений задержался в порту, родственники заключили показать труппу циркачей Рин главе Мулен Блю, и тогда решать, что с ними делать. Если у девушки найдётся интересный номер или экспонат, то, возможно, его и всю труппу возьмёт под своё крыло владелец Мулен Блю. А если нет.… Об этом Валерин даже не думала, её труппа лучшая на свете, а созвучность имён оригинальная, неповторимая изюминка. Стоит показать зазнавшимся артистам сахиоба на что способны её ребята, как тут же отпадут все вопросы. Для этих целей Рин и её циркачей позвали на праздник запоздалого отплытия Мулен Блю. Праздник планировали продолжать всю ночь, до самого прилива.
Труппа познакомилась со многими артистами Мулен Блю. С кем-то, как, например, с танцовщицами и одалистками, акробатки сразу вступили в противостояние, из-за чего не поладили с ними и клоуны, защищавшие родных девушек. С другими, вроде музыкантов, играющих на всевозможных инструментах, люди сразу же подружились.
Сперва Эмильен изошёлся восторженных вздохов, затем от нахлынувшей зависти резко реагировал на каждую новую песню, и, наконец, тоже стал подыгрывать грубым инструментам, создавая, по его словам, нежный крем созвучия своей утончённой арфой.
Спайди, добравшись до своей мечты, мучил гитару, щедро предоставленную одним из музыкантов, пытаясь зажимать аккорды и разучивая разные бои. В отличие от Эмильена, гитарист уверял мальчика в успехах, и звал в группу подмастерьем. Услышав предложение музыканта, Рин взяла своего «пса» за руку и потащила труппу дальше.
Артисты Рин веселились и посещали разные развлекательные номера Мулен Блю: побывали на плясках кабаре, в комнате смеха кривых зеркал, покатались на специально оборудованных прямо на корабле аттракционах; поучаствовали в конкурсах на силу, меткость, ловкость и смекалку. Циркачи успели посмотреть отрывок постановки и мини историю кукольного театра, а также пожали лапу паре тигров, которые не слишком радушно подпустили к себе Спайди. На палубе разыгрывали людей в скорлупки, оборотень несколько минут стоял возле ловкого мастера и наблюдал за тремя стаканчиками, но с каждым разом скорость их перемещений становилась быстрее, и мальчик едва поспевал за движениями рук. Игра его загипнотизировала, Спайди пытался уследить за камушком. Натори оторвал его и рассказал секрет скорлупок – при перемещении стаканчиков мастер произвольно перекидывает камушек либо вовсе убирает его с доски. Выиграть в эту игру невозможно.
Валерин, обойдя почти весь корабль и попробовав, испытав, послушав и посмотрев всё, что предлагали на Мулен Блю, начала уставать и сильно раздражаться на каждое следующее развлечение. Увидев столько номеров на развлекательном корабле, она прекрасно понимала, что в Мулен Блю, знаменитом корабле развлечений, есть всё, что душе угодно, а в её распоряжении лишь пара клоунов, да глупые акробатки. Ей абсолютно нечего предложить своему брату.