Негодование поднимается в груди от одной только мысли о соглашении с требованием Рафаэля. Но если я не сделаю этого, я останусь беспомощной в этой камере, ждущей, пока Серджо выведет мою армию на штурм дворца. Если я просто скажу, что помогу им, они согласятся на перемирие и они освободят меня. Они освободят Магиано. Мысль крутится и крутится в моей голове, набирая обороты.
Это кажется слишком простым, чтобы быть правдой, но это мой единственный выход из этого заключения. Я смотрю вверх и пытаюсь определить, когда следующая смена стражников будет стоять у моей двери.
Нити снова натягиваются,
Внезапный страх охватил меня, и я плотно закрываю глаз, сжимая его.
Снова рывок. На этот раз достаточно сильный, чтобы завладеть моим телом. Я бросаю взгляд на дверь. Тяга исходит от Энцо. Теперь я узнаю огонь его энергии, его шипы в моем сердце, так же, как и мои в его. Что-то не так. Когда натяжение появляется снова, дверь скрипит. а затем она открывается.
Меня не ждут стражники. Вместо них Энцо, окутанный тенью. У меня перехватывает дыхание. Его глаза полны черноты, совершенно лишены какой-либо искры жизни. Его выражение практически отсутствует, его черты кажутся каменными. Мой взгляд мечется вниз, к его рукам. Они открыты этой ночью, на них масса уничтоженной плоти. Моё сердце замирает.
— Почему ты здесь? — шепчу я.
Он не отвечает. Я не могу даже сказать, услышал ли он меня. Вместо этого, он продолжает идти вперёд. Его походка кажется странной, хотя я не могу понять, в чём дело, почему она выглядит странно. Есть что-то. нереальное в ней, что-то жесткое и неоднозначное,
Должно быть я до сих пор в одном из кошмаров. Энцо сужает чёрные омуты его глаз. Я пытаюсь протолкнуться через нашу связь, чтобы прочесть его мысли, но в этот раз я не чувствую ничего, кроме всепоглощающей тьмы. Это за гранью ненависти и ярости — это вовсе не эмоция, а отсутствие всех эмоций и жизни. Это сама Смерть, проходящая сквозь сосуд тела Энцо и тянущая меня сквозь потоки энергии, которые нас связывают. Прикосновения чувствуются, как ледяной холод. Я вздрагиваю, прижимаясь к стене. Но холодные когти Энцо изменили энергию, продолжающую дотягиваться до меня, становясь ближе и ближе, пока они не цепляются в меня и туго затягивают.
Моя энергия резко кренится. Шёпоты в моей голове взрываются, вырываясь на свободу, и ревут в моих ушах. Я кричу от ошеломляющего ощущения. Контроль над моей энергией, который был у меня, начинает ускользать, и шёпоты постепенно начинают принимать голос Энцо, а затем обретают совсем новый тон, откуда-то из Подземного мира.
— Чего ты хочешь? — Я падаю на пол, протаскивая с собой цепи, пока не могу двигаться дальше.
Энцо надвигается на меня, нас ничто не разделяет, кроме его доспехов и моих одежд. Его бездушные глаза смотрят на меня вниз, когда он прячет кинжалы в ножны. Его руки смыкаются на цепях, обвивающих мои запястья, и это напоминает мне тот день, когда он спас меня от сожжения — он нагревает цепи до белого каления. Они падают на пол. Он кривит губы.
— У тебя есть кое-что моё, — бормочет Энцо не своим голосом.
Это находит отклик в моём сердце и я тут же признаю в нём голос Моритас, говорящей через Преисподнюю.
— Почему бы тебе не прыгнуть, маленький волчонок? — шепчет он.
Неожиданно я чувствую непреодолимое желание выйти из своей камеры, подняться на вал и сброситься с башни.
Холодные руки тянут мои лодыжки.
— Твоё место здесь, — говорит Моритас, её безэмоциональное лицо наклоняется ко мне ближе.
— Не отпускай меня, — прошу я.