Полуночник

– Так поговорите со мной. Пусть беседа сыграет роль анестезии. – Он мягко улыбнулся, словно желая сгладить предыдущую колкость.

– Ну как знаете. – Алиса вздохнула. – А о чем мы будем говорить?

Он взмахнул рукой, оставляя выбор за ней.

Алиса с замиранием сердца ткнула иглой в края раны. Кроули дернулся, иголка чуть не вывалилась у нее из руки, и Алиса со всей силы вогнала ее прямо в кровоточащую плоть.

– О боже! Простите!

– Просто. Зашейте. Рану, – хрустнул сведенными зубами Кроули.

Еле-еле уняв в руках дрожь, Алиса сделала первый стежок. Ей всегда становилось не по себе от вида крови. Кроули побледнел как полотно и почти слился с простыней.

– Скажите… Скажите, чей этот дом! – в отчаянии выкрикнула Алиса.

– Сильвии, – глухо застонал он.

– Ох, надо же. – Брови Алисы взмыли вверх. – А я-то вообразила, он принадлежит Саше.

– С чего вдруг такие фантазии? – Кроули бросило в жар, на его лбу снова выступила испарина.

– Ну… – неуверенно пояснила Алиса. – Потолок на кухне протекает. И в Корэм-хаусе тоже проблемы с трубами… Это ведь из-за Саши, да? Она не практикует свое ремесло, и ее наследие, вместо того чтобы потихоньку сойти на нет, прорывается то так, то этак, внезапно и бурно. Что произошло в…

– Она сама вам расскажет, если захочет, – оборвал ее Кроули.

Алиса захлопнула рот и склонилась над раной. Сделала еще один стежок, и Кроули тихонько зарычал.

– Простите, – шепнула Алиса. – Я бы хотела…

Она сердито дернула плечом, лихорадочно ища тему для разговора.

– Расскажите мне про вашу пресловутую Сильвию. Как вы с ней познакомились?

Разговор пошел Кроули на пользу: волнение его улеглось, и теперь он дышал размеренно и глубоко. Спокойно.

– Сильвия была моей женой, – сказал он.

– Что? – Алиса подскочила, как на углях, позабыв про иголку, воткнутую в кожу Кроули.

– Бог мой! – взревел Кроули, остервенело кусая губы. – Я пошутил! Шейте! Мелите языком и шейте!

– Простите, – пробормотала Алиса. – Но как вы с ней познакомились?

– Не вашего ума дело.

Алиса обиженно зыркнула на него, но Кроули закрыл глаза.

– Хорошо, – вздохнула она. – Но почему Сильвия передала свое перо именно мне?

– Птицеловы, такие как Сильвия, видят других полуночников, но не своих собственных. И лишь когда к птицеловам приходит смерть, полуночники наконец-то показываются своим хозяевам. Сильвия… увидела своего полуночника и поняла, что часы ее сочтены… У нее был рак. В последней стадии… Когда болезнь диагностировали, полуночник Сильвии выронил перо, и ей все стало ясно… – Кроули зашипел от боли – Алиса снова неудачно вонзила в него иголку. – Сильвия знала, кто должен стать ее наследником. Вы.

– Но вы-то как с ней познакомились, Кроули?

– Да бога ради! – Кроули распахнул глаза и сердито уставился на нее. Алиса съежилась и отвела взгляд. – Можно подумать, вы не иголкой орудуете, а тесаком мясника! Я ждал несколько лет, когда же Сильвия изберет себе преемника. С годами она растеряла почти все свое умение птицелова. Но давным-давно… Впрочем, это неважно. – Кроули тряхнул головой. – Мы были старинными друзьями. Когда-то… Когда-то я жил здесь… Сильвия мне доверяла.

– Вы жили здесь? В этой… – «…норе», – чуть не ляпнула Алиса, но вовремя прикусила язык. – Вы снимали у Сильвии комнату?

– Нет. Я был бездомным мальчишкой, и тихий домик с террасой в Баттерси казался мне тогда вполне уютным местечком. Можно сказать… я обязан Сильвии жизнью.

Что ж, это уже более походило на правду. На ум Алисе пришли слова Йозефа, кузнеца-хирурга, о Кроули, который «еще пацаненком» сбежал в Грачевник.

– А почему вы сбежали в Грачевник? – спросила Алиса. Глаза Кроули подернулись сумрачной дымкой, и Алиса поняла, что снова задела чувствительную струну в его сердце. – Думаю, я почти закончила, – поспешно сказала она. Кроули зажмурился, коротко кивнул, и Алиса склонилась над корявыми стежками. – А что с Корэм-хаусом? Она принадлежит вам или…

– Мне.

– Довольно большой дом, да? В нем жила ваша семья, когда вы были ребенком?

– У меня нет семьи, – резко ответил он.

– У всех есть семья, – мягко урезонила его Алиса. – Биологическая или нет. – Кроули промолчал, и Алиса покрепче стиснула иголку: похоже, о семье тоже лучше не заговаривать. – В Корэм-хаусе все просто с ума сходят, так за вас переживают. Я никому не сказала, что отправилась вас искать. Просто взяла и исчезла.

– Полагаю, ваш обожаемый Август волосы на голове рвет от беспокойства, не зная, что с вами.

– Август?

Алиса растерянно посмотрела на него, на мгновение забыв про шитье. От каменного лица Кроули веяло морозным холодом, глаза его были закрыты, но Алису вдруг захлестнуло горячей волной нежности, и по телу ее побежали мурашки. Несмотря на всю свою браваду Кроули выглядел непривычно беззащитным…. Беспомощным… Зажмурившись, он лежал на кровати, отдав себя на милость ее неумелым рукам.

– Вас просто бесит, если кто-то оказывается настолько умным, что… – шепнула Алиса.

Кроули открыл глаза, и она продернула иглу сквозь его кожу.