Полуночник

Лицо сэра Джона дышало покоем, однако наметанный взгляд сразу уловил бы зловещие признаки надвигающейся бури. Во-первых, Болейн так крепко стиснул перьевую ручку с гравированным рисунком, что побелели костяшки пальцев. А во-вторых, – и это было главное – генерал-майор улыбался. Сэр Болейн улыбался не часто. И те, кто хорошо его знал, боялись его улыбки пуще огня, потому что возникала она на лице Болейна только в одном случае: когда генерал-майору выпадало счастье причинить кому-нибудь боль.

– Девчонка… – Сэр Болейн ткнул пальцем в Вина. – Это она с тобой сотворила?

Вин Келлиган посмотрел на свои обожженные руки, перевязанные бинтами, и не сразу нашелся что ответить.

– Не совсем, – буркнул он. – Но она… внесла свою лепту…

– Внесла свою лепту. Понятно. – Келлиган втянул сквозь сжатые зубы воздух и вперил взгляд в стол сэра Джона. – Я дал тебе одно-единственное поручение. Одно. Единственное. Мне нужна эта девчонка, Винсент. Но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Ты провалил задание. Верно?

– Да, – отрывисто рявкнул Вин.

– Да? – Брови Болейна в притворном изумлении поползли вверх.

– Так точно, – отчеканил Вин. – Я провалил задание, сэр.

Сэр Джон откинулся в кресле. Келлиган переступил с ноги на ногу и снова застыл, будто прирос к полу. Руки под бинтами нестерпимо зудели, но он не осмелился почесать их. Сэр Джон вздохнул, склонился над столом и принялся что-то усердно писать на плотном листе желтоватой бумаги.

Келлиган ждал. Ждал долго. Нестерпимо долго. Мучительно. Пока не почувствовал болезненные покалывания в мочевом пузыре. Пока у него не задрожали ноги. Пока спазмы в мочевом пузыре стали и вовсе невыносимыми. Сэр Джон не обращал на него внимания. Он отложил в сторону один исписанный лист и потянулся за следующим.

«Тик-так» – издевательски громко тикали часы на стене, отмеряя, словно метрономом, каждый удар в стенку брюшной полости Вина. Ноги его сводила судорога, казалось, еще чуть-чуть, и они подломятся, не выдержав веса его тела. Он осторожно потоптался, разминая их, но колючий взгляд сэра Джона пригвоздил его к месту. Зардевшись до ушей, Вин уткнулся глазами в пол. Как долго ему еще ждать?

Когда он посмотрел на часы, перед его глазами все поплыло. Сколько полных кругов сделала минутная стрелка? Три? Четыре? У него пересохло во рту, в горле застрял ком. Он страдальчески прищурился и взглянул на сэра Джона. Тот продолжал писать. Рядом с ним на столе стояла пустая тарелка, на спинке стула висел снятый пиджак. Генерал-майор работал не покладая рук. Страницу за страницей он покрывал небрежным убористым почерком, и на краю стола, угрожающе покачиваясь, все росла и росла стопка листов.

Комната закружилась, как в хороводе. Вин почти не дышал: каждый вздох вызывал безумную агонию в мочевом пузыре. Он все еще ждал. Ждал, но не дождался.

Он собрал волю в кулак, напрягся в сумасшедшей надежде избежать неизбежного, но… От воли теперь было мало толку, и на его брюках, в паху, начало расплываться пятно. Вин скривился. Стыдливо и в то же время блаженно. И как только горячая моча заструилась тонким ручейком вниз и растеклась желтоватой лужицей у его ног, сэр Джон наконец-то оторвался от своих бумаг, поднял на Вина глаза и неодобрительно покачал головой.

– Ай-яй-яй, – мягко пожурил он, – какой позор. Каким ты был жалким поганцем, таким и остался. И зачем я только вытащил тебя из сточной канавы… Гнил бы там и дальше… Пшел вон. – Келлиган, стиснув зубы, развернулся и направился к двери, хлюпая промокшими ботинками по уложенным на полу плиткам. – Урезонь девчонку, Винсент. Если не удастся ее убедить, придумай что-нибудь. Используй воображение.

– Слушаюсь, сэр, – пролаял Винсент и сжал кулаки.

Алиса Уиндем дорого заплатит за его унижение. Возместит ему сторицей. И она, и Кроули.

31

Возвращение в Корэм-хаус стало для Алисы и горьким и сладким одновременно. Сладким – в прямом смысле слова, так как Нелла, эта загадочная соседка, угостила их сахарными финскими пирожными, и Саша насильно впихивала лакомства в Алису и Кроули, чтобы «привести их в божеский вид».

А горьким – из-за Кроули, который не обмолвился с ней ни словом с тех самых пор, как исчез, открыв дверь на кухне Сильвии. Она даже подумала, что он отправился прямиком к своему осведомителю, и поняла, что ошиблась, только когда сама кое-как добралась до Корэм-хауса и увидела там Кроули, церемонно сидевшего за кухонным столом.

– Кроули, да ты весь горишь! – Саша встревоженно уставилась на него. – На тебе лица нет!

– Я в порядке, – прокаркал Кроули.

– В беспорядке, – отрезала Саша, сметая со стола чашки и блюдца. – Ты мокрый как мышь.

Алиса согласно кивнула. Кроули таял на глазах.

– Может, стакан воды… – пробормотал он.

– А, может, позвать Йозефа? – спросила Алиса. – Вам нужен врач.

Кроули пропустил ее слова мимо ушей и повернулся к Саше, которая сунула ему в руки стакан.

– Саша, не сделаешь мне одолжение? Не посмотришь мое плечо?

– А что с ним?

– Пырнули ножом, – безмятежно ответил Кроули. – Мне кажется, рана воспалилась.

– Твою ж мать! – Саша в ужасе отшатнулась.