Полуночник

К чему он клонит? Он что, заставит ее подписать соглашение о неразглашении государственной тайны? Боится, что она проболтается про его невидимого полуночника или про то, что он пьет чай без сахара?

– А потому что я не хотел бы стать притчей во языцех, Алиса. Если он спросит – а спросит он непременно, – я скажу ему, что вы моя старинная приятельница, приехавшая из Лондона. Старинная приятельница, которая… – Он задумчиво посмотрел на нее. – Ну, не знаю… Больна проказой. Или птичьим гриппом. Полагаю, если он решит, что вы – переносчик заразной болезни, он не станет чесать с вами языком.

– Да что вы говорите! А давайте вы ему скажете, что больны свиным гриппом, если уж на то пошло! Все признаки этой болезни у вас налицо, кузнец вам поверит без труда.

– Ох, ну и нрав же у вас – огонь, – довольно расхохотался он и, усмехаясь, легонько спихнул ее с края тротуара прямо на дорогу.

От неожиданности она нелепо взмахнула руками и чуть не упала. Кроули подхватил ее за талию, и она, не сознавая, что делает, крепко прижалась к нему. И снова этот волнующий аромат – дым костра и гвоздики. Алиса зажмурилась, глубоко вздохнула… Черт! Она отскочила подальше от Кроули и торопливо засеменила по булыжной мостовой. Нос-предатель! Что он творит с ней?!

Дальше они пошли молча. Кроули свернул в извилистый переулок, и Алиса любопытно завертела головой, вспоминая, было ли в ее Лондоне хоть что-то похожее. На закрытых ставнями окнах обветшалого старенького здания висело объявление: «Богатейте вместе с династией Фортнум! Денежные ссуды. Вход со двора». А прямо напротив, ослепляя сотнями сотен ярко и весело горящих свечей, выставленных в витринах, словно напоказ, красовался свечной заводик «Мурз и Робинсон», приветливо распахнувший парадные двери.

– А ну, пшел вон!

Из двери заводика вылетел человечек, преследуемый разъяренной женщиной в длинном кожаном переднике.

– Мы Эдисона пережили с его электрическими лампочками, – завопила она во всю мощь своих легких, – и без твоих несгораемых свечей как-нибудь обойдемся! Засунь их себе сам знаешь куда!

И только она выплюнула последние, полные ненависти слова, как заводик взорвался. Алиса еле-еле удержалась на ногах. Ревущий огонь взмыл до потолка и, вырвавшись на улицу, заплясал на тротуаре. Сальные и восковые свечи расплавились и превратились в пузырящуюся массу, которая, лопаясь, испускала удушливый дым. Не успела Алиса и глазом моргнуть, как заводик объяло пламя.

– Свят-свят-свят! – запричитала женщина в переднике и бросилась в самое полымя.

Застыв посреди расходившегося огня, она вобрала полную грудь воздуха. Огонь мгновенно погас, и заводик погрузился во тьму. Женщина с грохотом захлопнула двери.

– Она что, поглотила весь кислород? – шепотом спросила Алиса.

Кроули не ответил, возможно, просто не услышал и повел ее дальше, мимо вечнозеленых садов Дербишира. И стройные гибкие саженцы, и крепкие, налитые жизненным соком деревца уже дали побеги, но еще не расцвели. Однако стоило только Алисе и Кроули ступить под их сень, как сад полыхнул радугой красок. Прямо на их глазах распустились бутоны и зазеленела листва, цветы раскрыли лепестки и нежные чашечки, и по улице поплыл одуряющий аромат мускуса.

– Это так… – выдохнула Алиса.

– Естественно… – проворчал Кроули.

Волшебно…

Алиса оглянулась. Под дуновением мягкого ветерка живописные цветы клонили чарующие головки, и сердце Алисы сладко замерло в груди. Она снова услышала призывный мягкий напев Чертога Миэликки… Ее нестерпимо потянуло назад, в сплетенную ветвями арку. И… Она с размаху впечаталась в рекламный щит, так некстати выросший у нее на пути.

– Твою мать! – Алиса шарахнулась в сторону.

– Да вы прям-таки воплощение женской грации, – снисходительно протянул Кроули. – И, кстати, учитывая ваше изящное умение вести диалог с малознакомыми людьми, даже не вздумайте вступать в разговор с Марианной.

– Что, простите?

– Все, что вы ей скажете, она потом использует против вас. Марианна отъявленная врунья и мошенница. Ничего ей не говорите и не слушайте, что она будет говорить вам. Вы идете к ней с одной целью – отыскать ее некроманта. О нем вы можете расспросить любого ее сообщника.

– Мне кажется, вряд ли я вотрусь к ним в доверие, если стану играть в молчанку с их предводительницей…

– Лучше играть в молчанку, чем со смертью.

– М-да, а вы знаете, как поддержать человека в трудную минуту.

– В случае вашего успеха мы воздадим вам должное и поднимем за вас бокалы в каждом встречном-поперечном баре Грачевника. Вас устроит?

Алиса приуныла. Как же, воздаст он ей должное – держи карман шире. Да он ее ни в грош не ставит. Он уверен – за что бы она ни взялась, она обречена на провал.

Они вышли на запруженную народом улицу и затерялись в толпе элегантно одетых людей в старомодных одеждах. «Сколько же среди них усачей в шляпах», – отметила про себя Алиса. И все с газетой под мышкой, тросточкой или зонтиком…