Полуночное венчание

Сейчас же в прихожей нас встречал настоящий хозяин квартиры на Юбилейной — огромный, нереального рыжего окраса котище с изумительными изумрудными глазами. Своими габаритами кот вполне мог бы соперничать с престижными и дорогущими мейн-кунами, но, судя по наглой рыжей морде, он принадлежал к старинной дворянской породе котов-»подзаборников», как любила называть подобных милашек моя старенькая бабуля. Сейчас «подзаборник» дворянских корней с недоуменным выражением на морде рассматривал неожиданно прибывших в его скромную обитель гостей.

— Лешик, Лешенька, — кинулась к нему с порога Зинина, — ты мой маленький, ты мой хороший!

Назвать его «маленьким» можно было только при очень больной фантазии, имя «Леша» тоже ему не очень подходило — не Леша, а самый настоящий Алексей Степанович или Алексей Петрович вышел нам навстречу. Так и хотелось от души с ним поздороваться за мягкую рыжую лапу и чуть ли не поклониться в пояс, такое вальяжное и чванливое было выражение его морды.

Услышав слова Юли, кот скорчил презрительную физиономию, означающую что-то вроде: «Женщина, я вас узнал, но не надо ко мне лезть со всякими глупостями типа «сюсю-мусю».

Молодец! Настоящий парень! От души за него порадовался я.

Кот мне с каждой секундой нравился все больше и больше.

На меня же рыжий красавец никак не отреагировал, взглянув на Олега, презрительно фыркнул и, задрав роскошный хвост, промаршировал в соседнюю комнату.

Юля недоуменно пожала плечами, и мы вошли.

Гостиная тоже поражала недорогим, но современным уютом, где приятно соседствовали и современный огромный ЖК-телевизор, и милые девичьему сердцу безделушки, такие как ярко-розовый плюшевый заяц с двумя смешными бантами, статуэтка египетской богини Бастет в виде черной изящной кошечки на полке и в толстой ажурной раме репродукция картины «Закат над Сеной», висевшая над белоснежным диваном. На него, не на закат, конечно, а на диван, мы все и уселись. Следующая дверь, как я догадался, вела в спальню девушки. Ее я решил осмотреть позже.

— Я бы хотел для начала у вас кое-что уточнить, а потом просмотреть все комнаты, — обратился я к присмиревшим свидетелям.

— Да-да, конечно, — точно китайский болванчик закивала головой Юля.

Олег лишь презрительно поджал губы.

Скорее всего, в его трактовке хороших манер подобный жест означал согласие. Но у меня сейчас не было ни малейшего желания, да и времени, чтобы заниматься его воспитанием.

Кот Леша грациозно взгромоздился на подлокотник кресла из белой кожи. Во время всего нашего разговора он почему-то косился немного в сторону, точно видел нечто, не подвластное нашему взору, и, возможно, он знал намного больше, чем мог сказать.

— Итак, — нетерпеливо постучал пальцами по коленям Олег, — мы с Юлей, я считаю, уже потратили достаточно много времени на вас и ответили на все ваши вопросы уже в больнице. К чему устраивать дальнейший цирк? Делайте что хотите, осматривайте то, что вам нужно, и мы все отправимся по своим делам.

На его красивом породистом лице проступило такое неприятно-отталкивающее выражение вселенской грусти, что мне на секунду стало безумно жаль Алису Владимировну Воронову, которой приходилось жить с этим надутым пижоном — делить с ним стол и кров, постель, строить планы на жизнь, выбирать имена своим будущим детям. Подумать только, у него сегодня умерла любимая девушка, по его словам, — почти что невеста, а он в этот момент переживает лишь о том, что его задерживают от неотложных дел. Я был практически уверен, что в перечне его неотложных дел не стояла на первом месте подготовка к похоронам Алисы.

— Олег Юрьевич, я сейчас в вашем присутствии и в присутствии Юлии Александровны осмотрю квартиру. Это не займет много времени…

— Мы уже полдня с вами катаемся… — перебил меня наглый юноша.

— Олег! — тут уже не выдержав, подала голос Зинина. — Извините его, пожалуйста, Иван Андреевич, сегодня очень тяжелый день. Нервы у всех на пределе.

— Да, я все понимаю. Подпишите здесь и здесь, это ваши свидетельские показания. Если вам, Олег Юрьевич, некогда, вы можете идти, но тогда для разговора и дачи показаний вас вызовут в Следственный комитет по повестке, — резко, с холодом в голосе заметил я.

С кресла раздалось, как мне показалось, одобрительное шипение кота.

— Я что? Я ничего. Надо, так надо. Я просто опаздываю, — в миролюбивом жесте поднял руки Звягин. Весь напор пылкого юноши куда-то в мгновение ока растерялся, стоило лишь услышать про повестку.

Я про себя довольно хмыкнул.

Внимательно ознакомившись с документами и все подписав, мы поднялись с дивана и отправились в спальню Алисы.

Я сам не представлял, что хочу здесь найти. Ведь явно же, что девушка умерла не здесь и, скорее всего, причина ее смерти абсолютно не криминальна. Но вот как же быть с еще двумя девушками — Федоркиной и Большаковой?

В спальне меня ждал маленький сюрприз.

Такую разительную перемену между аккуратной гостиной с чистым белоснежным кожаным диваном и Моне в золотой рамке и разгромленной спальней — придумать сложно.