Полуночное венчание

— Пошли за мной быстро, сейчас следак сюда подойдет. Быстро следуй за мной. Юлька потащила упирающегося Олега в сторону туалетов.

— Да, да, хорошо, дорогая. Я иду, я сам иду.

— Вот придурок, — морщилась Зинина. — Зачем я с тобой связалась?…

— Ну что ты, дорогая, что ты делаешь? — отбивался Олег, когда Юлька принялась, держа его голову в раковине, лить ему холодную воду за шиворот.

Он отбивался, отплевывался, кричал, что у него дорогой пиджак, но Юля продолжала свои садистские эксперименты.

— Все, все, перестань. Я понял, больше не надо, — выл он.

— Понял? Тогда приводи себя в порядок, умывайся. Я жду тебя на выходе. Надо драпать, не хочу объясняться со следователем. Через две минуты не выйдешь, я ухожу сама.

— Ну и уходи, большое дело. Тоже мне фифа нашлась…

— Нет, ты кретин, ничего не понял. Мы с тобой оба в этом деле завязаны, нам надо вместе придумывать объяснения. Ты что, думаешь, я ради твоих красивых глаз твой зад спасаю? Давай быстро…

Я тихо стояла в коридоре, точнее, парила в двух метрах от Юли.

Она посмотрела на изящные дорогие часики на запястье, вздохнула и вытащила из сумочки пачку сигарет.

При мне она никогда не курила, или делала вид, что не курит.

Да, плохо я знала свою подружечку.

Юлька нервничала, сильно нервничала, никак не могла поджечь тонкую сигарету, ее пальцы предательски дрожали, а зубы выдавали мелкую дрожь.

Я подлетела ближе, и в тот момент, когда Юлька затягивалась, я тихонько на ухо ей прошептала:

— Зачем, Юля? Почему?

Юля непроизвольно дернулась, сигарета выпала из ее размякших пальцев. Расширенными от ужаса глазами она смотрела перед собой.

Она меня слышит??

Она что-то почувствовала?

— Кто здесь? Что происходит? — Юлька принялась дико оглядываться по сторонам, потом прислонилась спиной к стенке коридора и безумно вытаращилась вперед.

— Юля-аааааааааа, зачем? Зачем ты меня предала? — Я снова склонилась к ее уху.

Она дернулась так, что голова сильно ударилась о стенку.

— Что-оооооооооооо? Кто это???

— Это Алиса-ааааааааааааааааа…

— Тебя нет, ты умерла… ты умерла… тебя нет. — Юля принялась безумно хохотать и размазывать слезы и сопли по своему хорошенькому личику.

Юля судорожно оглядывалась в разные стороны и повторяла только одну фразу, как молитву: «Тебя нет!!!!», «Тебя нет», «Тебя больше нет».

Я не понимала, почему она меня слышит, но мне это было очень на руку. Не дам этим упырям радоваться моей смерти.

Видно, во время нервного истощения все чувства-эмоции обострены, а Юля всегда отличалась повышенной чувствительностью.

— Юля, я тут. Я тут…

— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ.

Глаза Юли, казалось бы, скоро вылезут из орбит.

На ее крики выбежал уже умытый и посвежевший Олег.

— Юля, что случилось? Что ты делаешь?

Но Зинина уже никого не слышала. Она была похожа на взбесившуюся дворняжку, глаза дико выпучены, волосы стоят дыбом, она размахивала перед собой схваченной с соседнего столика вилкой и, не переставая, кричала: «Тебя нет!», «Ты проиграла!», «Тебя больше нет!».

Прибежали из зала люди, следователь Еремин. Они все пытались успокоить смутьянку, Юля выдиралась из рук, кусалась и царапалась.

Кто-то вызвал «Скорую», ей вкололи успокоительное и увезли.

По толпе пронесся торопливый шепот:

— Вот как Юлечка любила свою подругу, нервы не выдержали, не смогла смириться с такой потерей.

Я стояла чуть в стороне и со злорадной усмешкой наблюдала за страданиями бывшей подружки.

Мне нисколечко не было ее жаль.

— Да, смешно, очень смешно. Далеко пойдешь, девочка.

Я оглянулась — у соседней стены стояла и, улыбаясь, аплодировала мне Кузьминична. Сейчас на ней были обычные джинсы, футболка с логотипом известной рок-группы и молодежные кроссовки.

— Молодец, Алиса, но с этим делом не усердствуй.

— Ты видела эту картину маслом?

— Конечно, видела. Тут такие эманации двух миров были, что закачаешься. Сама научилась с живыми общаться или кто показал?

— Я даже не понимаю, как так вышло. Я была очень зла на Юлю и накричала на нее, а она как-то услышала меня.

— Это она тебя — того? — Кузьминична показала жестами удавку на шее.

— Нет, вроде не она. Но она тоже много чего мне «хорошего» сделала. — Я пожала недоуменно плечами.

— А, понятно. Синдром неупокоенного. Это когда ты все видишь и понимаешь, как на самом деле к тебе люди относятся после смерти. Понимаю, бывает. Но не злоупотребляй этим. Еще одного человека ты с ума свести можешь, но повальное безумие и видение-слышание призраков нельзя часто использовать. У тебя могут быть большие проблемы с Хранителями, если они узнают об этом.

— Ты меня им не сдашь?

— Пока нет, но не злоупотребляй. Лучше во сне к живым приходить, качественнее получается.

— Во сне? Как это во сне?

— А ты попробуй, это очень просто. Кстати, хорошие похороны. Поздравляю. — Кузьминична мне нахально улыбнулась и исчезла в мгновение ока, а я ведь о стольком многом ее хотела расспросить.

Что она сейчас, интересно, делает? На рок-концерте зависает? Отдыхает бабуля?

Так, одну свою подружку я успела в дурдом загнать, будем развлекаться дальше.

К Олегу подошел следователь Еремин и серьезным тоном пригласил для разговора к своему столику.