Полуночные признания

– Я нашла их. Вместе. – Она нервно и зло сжала ручку зонта и повернула ее в руках. – Потом Филипп объяснил мне, что он всегда больше интересовался мужчинами, чем женщинами, и сказал, что никогда бы не женился, но он единственный сын у отца и ему нужен наследник. Филипп надеялся, что женитьба «вылечит» его, но увы… – Она с горькой улыбкой посмотрела куда-то вдаль, на глазах засверкали слезы. – Я почувствовала себя так, словно меня предали. Думаю, больше всего меня задело то, что он воспользовался моей доверчивостью. Филиппу следовало рассказать мне все заранее, чтобы я знала, за какого человека выхожу замуж. Помню, в ту ночь я сказала ему, что никогда больше не буду счастлива. – Если бы эти слова произнесла другая женщина, они прозвучали бы как в театральной мелодраме. Но в Эммануэль не было ничего наигранного. – Это очень трудно, – негромко произнесла она, – разочаровываться в человеке, которого любишь.

– А что было дальше? – тихо спросил Зак.

Она изящно пожала плечами:

– Он обещал, что подобное никогда не повторится. Я была тогда так очарована им, что поверила.

Заку невыносимо хотелось прикоснуться к Эммануэль, уменьшить ее боль, которая отдавалась в нем самом. Но вместо этого он произнес официальным тоном:

– Он не сдержал своего обещания?

Эммануэль отрицательно покачала головой:

– Не прошло и года, как я застала его снова, но на этот раз с женщиной. А потом я узнала, что у него были и другие мужчины и женщины.

– Ты не хотела с ним расстаться.

– Я не могла, потому что потеряла бы Доминика. Семья де Бове никогда бы не согласилась отдать его мне.

– Даже если бы узнала правду?

Эммануэль повернулась к нему, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Неужели ты думаешь, что я рискнула бы сказать им правду?

– Значит, Филипп тебе до сих пор не безразличен?

– Это тебя удивляет? – Они повернули к выходящим на площадь высоким открытым воротам. – Я не думаю, что любовь просто… испаряется. Она умирает медленно, день за днем. Постепенно из сердца уходит оскорбление за оскорблением, предательство за предательством. До самого конца я и Филипп оставались друзьями. Мы интересовались медициной и работали в больнице; наконец, у нас был Доминик. Я не хочу, чтобы ты думал, будто моя жизнь была плохой – совсем не так. Просто… в ней многое отсутствовало.

С севера набегали тучи. Солнце раскрасило в изумительные золотые цвета густые высокие облака.

– Я вспоминаю тот день, когда оказался на Конго-сквер, – произнес после паузы Зак. – Роуз сказала мне, что Филипп никогда бы не взял себе цветную любовницу, поскольку он не хотел, чтобы его ребенок страдал. По ее мнению, он отлично понимал, что это такое – когда о тебе судят по тому, к какой категории людей ты принадлежишь. – Зак посмотрел на Эммануэль. – Он считал себя особенным.

Эммануэль прямо посмотрела в его глаза, он с удивлением заметил в них боль.

– Мы не вольны выбирать тех, кого любим, – сказала она.

– Но мы можем сопротивляться и не потакать своим желаниям. – Произнеся это, Зак вспомнил, что присущие ему дисциплина и стремление следовать логике не помогают подавить страсть к этой женщине.

Эммануэль отрицательно покачала головой, ее губы тронула легкая печальная улыбка.

– Филипп был гедонистом. Он не мог отказать себе в физических удовольствиях, какими бы они ни были.

Какое-то время они шли молча. Усиливающийся ветер срывал сухие листья с магнолий и гнал их по мостовой. Зак первым нарушил паузу:

– Скажи мне, что случилось в тот весенний день в больнице?

Эммануэль удивленно заморгала – казалось, она совсем забыла о теме разговора.

– Ладно, – произнесла она негромко, после некоторого раздумья. – После того как я застала Филиппа во второй раз, мы пришли к соглашению, что будем жить в одном доме и представляться мужем и женой, но он переселится в отдельную комнату. И мы оба будем вести себя так, как захотим. – Подняв голову, она с вызовом посмотрела в его глаза, ожидая встретить осуждение.

Но Зак ничего не сказал, и она негромко продолжила, тщательно подбирая слова:

– Я тогда не думала, что у меня в жизни кто-то будет. Но время шло… – Она с силой сжимала ручку зонта. – Я часто в слезах лежала в кровати, мечтая о том, чтобы какой-нибудь мужчина хотя бы обнял меня. Это было нестерпимо. В конце концов, я подумала: если Филипп может получать удовольствие на стороне, почему и мне не попытаться? Но мимолетные увлечения мне ничего не давали.

«Сколько у нее могло быть мужчин?» – спросил себя Зак и почувствовал боль в сердце.

– По этой причине ты встречалась с Чарлзом Ярдли? – поинтересовался Зак. – Ты догадывалась, что он, как и Филипп, увлекается мужчинами?

– Понятия не имела до того дня, о котором ты спрашивал. Филипп действительно его любил. Сильно, чувственно. Мы считаем, что подобные отношения могут быть только между мужчиной и женщиной, но это не так.

– А Клер? Что она знала о пристрастиях Филиппа?

– Она была намного искушеннее в подобных вещах, чем я в ее возрасте.