Полуночный лихач

Дебрский мысленно пожал плечами. Он не знал, почему не сообщил Катерине Петровне о своем переезде – более того, он и самого этого переезда не помнил! Очевидно, они с Ниной обменяли квартиры и перебрались сюда после свадьбы. И, видимо, тот, прошлый Дебрский не хотел, чтобы об этом стало известно Катерине Петровне.

Ну что же, его где-то можно понять!

– Я телефон оборвала! – разорялись на том конце провода. – Кое-как умолила тех людей, которые теперь в твоей квартире живут, дать мне их старый телефон, так он, оказывается, уже изменен! Что ж ты, сукин сын, теще не сообщил номерочек? Я тебя заказывала даже по справке – нету, говорят, в справочной такого номера телефона, не значится у нас Дебрский! Скрываешься? Опять с этой блядью Кошкой связался? Я ей тоже звонила – и тоже номер сменился, тоже в справочной нету. А Ритка-то где? Почему мне не звонит? Я ей наказывала: как найдешь мужа, так немедленно позвони, а она уже чуть не две недели будто под лед провалилась – молчит. А ты чего заткнулся? Отвечай, раз позвонил!

Ну, во-первых, у Дебрского за все это время не было ни мгновения слово вставить. А во-вторых, он онемел от изумления.

Теща? Катерина Петровна – его теща?!

Но Инна, помнится, говорила, что у покойной Нины несколько лет назад погибли родители… Точно, он даже видел фотографии их похорон в каком-то из альбомов. Значит, Катерина Петровна – мать его первой жены, тоже, между прочим, покойной.

Но тогда кто такая Рита?!

Инна пытается разыскать ее у Катерины Петровны, однако та ничего о ней не знает, уверенная, что Рита поехала к какому-то мужу. Возможно, Рита – сестра первой жены Дебрского, тоже дочка Катерины Петровны? Тогда вопрос, почему мать ждет сведений о ней от Антона?! Или она к нему, как бывшему родственнику, в гости поехала? Но зачем, с какой радости? И если поехала, то куда делась? Чуть не две недели назад, говорит эта теща…

А за последние две недели в жизни Антона Дебрского немало чего произошло, и, прежде всего, он попал в аварию, потерял жену… в смысле, вторую жену…

– Да чего молчишь-то? – надсаживалась на том конце провода Катерина Петровна. – Алло, слушаешь?

«Не бросить ли трубку?» – в смятении подумал Дебрский, внезапно осознавший, что боится продолжения этого странного разговора. Кстати, а с какой «блядью Кошкой» он снова связался? Неужели еще при жизни первой жены – а как, кстати, ее звали? – у него была любовница? Ни Нину, ни Инну Катерина Ивановна не может иметь в виду, ведь Антон познакомился с обеими чуть больше года назад, а тут явно идет речь о старых связях.

«Наш Дебрский бабник, – пропел кто-то в голове, – наш Дебрский бабник! Наш Дебрский бабник, бабник хоть куда…»

– Мы с тобой как договаривались, когда ты Риточку забирал? – разорялась бывшая теща. – Что вы с ней хоть раз в неделю будете звонить! Думаешь, у меня за ребенка сердце не болит? Как она там, моя маленькая Лапка? Вспоминает свою няню Катю?

Какую еще Риточку он забирал?! Откуда?

И вдруг до Дебрского дошло, что речь идет о его дочери. Забирал он ее у няни Кати – ну ясно, у бабушки, у Катерины Петровны! Девочку, значит, тоже зовут Рита, так вот как ее зовут! А то все Лапка, Лапка… Ну, хоть одна полезная информация просочилась. Правда, о своем родстве с этой матерщинницей он предпочел бы ничего не знать и не ведать. Подумаешь, бывшая теща!

– С Лапкой все в порядке, – выдавил из себя Дебрский, собираясь побыстрее свернуть разговор. – Она сейчас у деда…

И прикусил язык. Однако было поздно.

– У какого еще деда? – насторожилась Катерина Петровна. – А? У какого деда, спрашиваю? У тебя же нет никого, никакой родни, ты ведь по жизни один как перст и гол как сокол. Антон! Куда девал девчонку? Или ты… – Голос ее внезапно сел. – Или ты, не дай бог, женился? Антон, да отвечай, сука ты сучайшая! Неужели завел себе кого-то? Побойся бога! При живой жене?!

Дебрский покачнулся.

То есть как это – при живой жене?

Получается, он был женат трижды? Две жены умерли, третья жива? И вдобавок у него есть Инна, а также какая-то неведомая «блядь Кошка»?

Да, воистину: наш Дебрский бабник… Бабник в квадрате! Нет, в кубе! Вернее, в пятой степени, потому что женщин всего пять – бабник в квинте, что ли? Но еще не факт, что это все его женщины…

Да ну, чепуха. Тут что-то напутано. Катерина Петровна – бабушка Лапки, тьфу, Риточки… Нет, лучше называть ее Лапкой: во-первых, привычнее, да и имя Рита Дебрскому отчаянно не нравится, наверняка дочку назвали так без его согласия. Итак: раз Катерина Петровна – бабушка Лапки, значит, Лапка – дочка ее дочери, первой жены Дебрского, той, которая умерла… А от чего, кстати, она умерла? Нина погибла при аварии, а эта умерла, наверное, от болезни.

Или… не умерла?

Его даже качнуло, и от этого неосторожного движения перекрученный телефонный провод невзначай надавил на рычажок. В трубке послышались гудки.

– Алло! – вскрикнул Дебрский, но было поздно: разъединилось, надо перезвонить.