Полуночный Прилив (ЛП)

В сумерках следующего дня странники добрались до Причала Крейга, чьи обветшалые здания были окружены палатками военных. Повсюду солдаты; к пристани пришвартована большая, искусно украшенная барка с развевающимся королевским флагом. Прямо под флагом виднелось копье со шлемом, знак Цеды.

— Здесь отряд боевых магов, — сказал Бурак. Они шагали к лагерю, чтобы пройти через него к гостинице и причалам.

Серен кивнула: — А солдаты — их эскорт. Вроде бы боев еще не было.

Купец пожал плечами. — Может, на море. Думаю, война начата.

Серен схватила Бурака за руку. — Смотрите. Те трое.

Купец хмыкнул.

Те, на кого она указала, вынырнули из-за ряда палаток. Солдаты держались от них на почтительном расстоянии. Трое магов вышли и встали между лагерем и путниками.

— Та, в синем… узнаете, аквитор?

Она кивнула: — Некил Бара, главная волшебница Трейта, по силе почти не уступает самому Цеде. Слева, мужчина в черных мехах — это Арахафан, командир магов батальона Холодной Глины. Третьего не знаю.

— Энедиктал, — отозвался Бурак. — Коллега Арахафана, батальон Змеиных Поясов. Перед нами трое самых сильных магов севера. Они готовят ритуал.

Серен направилась к троице.

— Аквитор! Стойте!

Не обращая внимания на Бурака, Серен сняла с плеча тюк, опустила на землю. Маги заметили ее. Некил Бара насмешливо приподняла бровь: — Аквитор Серен Педак. Воистину над вами посмеялся Странник.

— Вы готовите атаку. Не делайте этого.

— Нам ваши приказы не нужны, — пробурчал Энедиктал.

— Вы же хотите ударить по селениям?

— Только по ближайшим к границе, — сказала Некил Бара. — Достаточно далеко, чтобы без помех произвести полное открытие. Они же за горами. А если Странник поможет, там окажутся и армии Эдур.

— Мы сотрем наглых ублюдков, — сказал Энедиктал. — Прекратим дурацкую войну еще до начала.

— Там дети…

— Плохо. Для них.

Без дальнейших разглагольствований маги заняли позиции в двадцати шагах друг от друга. Обратились лицами к склону холма и далеким горам за ним.

— Нет! — закричала Серен.

Ее окружили солдаты — их лица под ободками шлемов были мрачны. Один сказал: — Или так, женщина, или на поле битвы, где умрут многие. Не двигайся. Не говори ничего.

Бурак встал рядом. — Не вмешивайтесь, аквитор.

Серен воззрилась на него: — Вы не подумали, что он ответит? Он отразит атаку, Бурак. Вы же знаете: он может.

— У него может не хватить времени, — ответил купец. — Может, родное село он защитит, а вот другие?

Ее внимание привлекла вспышка света. Серен обернулась и обнаружила, что рядом осталась лишь Некил Бара. Фигура Бенедиктала виднелась в двухстах шагах. Обернувшись, она смогла найти и Арахафана, стоявшего в двухстах шагах по другую сторону от Бары. Новые вспышки; маги исчезли и появились уже в четырехстах шагах.

— Они расширяют поле, — заметил Бурак. — Ритуал будет большой.

Солдат отозвался: — Сегодня работает и сам Цеда. Через этих троих и прочих магов, расположившихся в лиге отсюда. Скоро от четырех сел останутся угли.

— Ошибка, — ответила Серен.

Между застывших волшебников формировалось нечто: синие и зеленые лучи, спутанные молнии связали магов, словно таинственной веревкой. Сияние росло, как пенный прибой, начинавший потрескивать, выбрасывая искры и извивающиеся в воздухе щупальца.

Звук перешел в шипящий рев. Свет ослеплял, щупальца молотили по краям тускло светящегося пенного купола. Скрученные «веревки» бились и дергались между неподвижными магами, давали ответвления к невидимым за холмами участникам ритуала.

Она видела, как копится сила. Бешеное бурление, щупальца, хлещущие воздух, будто отростки сорванной волнами морской анемоны.

Натянувшаяся цепь порвалась, и гул освобождения сотряс землю под ногами Серен. Маги зашатались, когда волна ринулась в небо, превращая ночь в день. Гребень ее сверкал зеленым, несущаяся вслед масса отливала охрой, стряхивала клочья пены.

Вал уже закрыл северный горизонт, а волна все вздымалась, наливаясь мощью. Трава у ног магов почернела и взвилась пеплом в мятущийся воздух.

Среди гула возник крик, перешедший в вопль. Серен увидела, как один из солдат споткнулся и шагнул к мерцающей стене. Она захватила его, порвала доспехи, одежду, волосы и кожу; плоть взорвалась, выбросив струи крови. Кости полезли из тела несчастного… и от солдата остался только сапог, стоявший на выжженной земле у края пенящегося вала. Кровавая полоса, бледнея, потянулась вверх, почти сразу пропав из вида. Воздух заскворчал, обдавая жутким холодом.

Серен упала — единственный возможный ответ на дикое сотрясение почвы — и впилась пальцами в землю. Окружающие делали то же самое. Среди всеобщей паники еще один солдат в воплем полетел в сторону волны.

Рев внезапно прекратился — словно у урагана перехватило горло — и Серен увидела, как основание купола поднялось, скаталось громадным занавесом, снова открывая взорам потрепанные холмы, тракт и древние, приплюснутые веками горы за ним.

Двигаясь на север, волна уменьшалась; ее яростный свет по временам поблескивал в зеркалах озер и луж. Снег на склонах гор озарился подобием неожиданного рассвета — блеклым золотом и зеленью.