Полуночный Прилив

— А почему всё? Меня манит то, что ты отбрасываешь, раб. Ты — обещание славного странствия. Тебе снятся сады, смертный? Знаю, снятся — я чую это. Полумертвые, заросшие, почему бы? Выхода нет. Так что мечты служат моему служению. Служат служению. Не был ли я Тисте Анди? Думаю, да. Убитый и брошенный в грязь, пока не пришел лед. Потом вырванный, много — много веков спустя, служить убийцам. Моим убийцам, вскоре потерявшим бдительность. Поговорить ли о предательстве, раб?

— Тебе будет приятно?

— Зови меня отныне Тлен. Попал я грезам в плен. Дай мне то, что ты отбрасываешь. Дай мне свою тень, и я стану твоим. Очами буду позади очей, которые никто не сможет видеть. Хотя они догадливы и сильны, но как им догадаться? Ты слабый раб. Ты вещь. Казаться пробуй вещью, раб, ползи как краб до самого измены мига. Сбросив иго…

— Я думал, Тисте Анди были жалкими и злыми. И пожалуйста, Тлен, не надо говорить в рифму.

— Прекращу, когда дашь свою тень.

— Другие духи видят тебя? У Ханнана Мосага…

— Этот болван? Я сокроюсь в твоей природной тени. Никто не отыщет. Смотри, никаких стихов. В те дни мы были смелыми, раб. Солдаты на войне, захватчики. Вымокнув в крови К'чайн Че'малле, мы шли за самым молодым из сыновей Матери Тьмы. И мы увидели.

— Что?

— Предательство. Кровавый Глаз предал нашего вождя. Вогнал ему кинжал в спину. Я сам пал от лезвия Тисте Эдур. Неожиданно. Внезапная резня. Не было шансов. Никаких шансов.

Удинаас потер лицо руками, поглядел на шипящие волны залива, сражавшиеся с течением реки. — Эдур толкуют все наоборот, Тлен.

— Тогда почему я мертв, а они живы? Если мы тогда сидели в засаде?

— Я откуда знаю? Если ты желаешь таиться в моей тени, Тлен, ты должен научиться молчанию. Пока я не заговорю с тобой. Молчание и бдительность, ничего более.

— Во-первых, раб, ты мне кое-что должен отдать.

Удинаас вздохнул. Большинство высокородных Эдур были на погребении убитого рыбака, и с ними полдюжины гостей из племени Бенеда (личность павшего наконец была установлена). В здании, у которого он сидел, оставались несколько воинов. Теневые духи в такие моменты становились дерзкими и ползали по земле между домами и вдоль палисада.

Он часто удивлялся этому. Но теперь он узнал ответ… если Тлен не соврал. Эти духи — древняя родня смертных Эдур. Они Тисте Анди, связанные души убитых. А ему отчаянно нужны союзники… — Ладно. Что от меня требуется, Тлен?

— Прежде чем море пришло в это место, раб, залив Хасен был озером. К югу и западу простиралась земля до самой западной оконечности Косы. Обширная равнина, на которой были зарезаны последние из моего народа. Пройди по линии прибоя, раб. К югу. Там есть нечто мое — ты должен отыскать.

Удинаас встал и отряхнул песок с мятых шерстяных штанов. Огляделся. Вдалеке три рабыни из цитадели Короля — Ведуна стирали одежды. В море виднелся одинокий рыбак, довольно далеко. — Далеко мне идти?

— Это близко.

— Если меня заметят слишком далеко от Дома, я буду убит.

— Недалеко, раб…

— Меня звать Удинаас. Так и обращайся.

— Ты претендуешь на гордость?

— Я не простой раб, Тлен. Ты сам знаешь.

— Но ты должен себя вести как простой раб. Я зову тебя так, чтобы напоминать. Провались твой обман, и тебя ждет невыносимая боль. Они будут искать все, что ты пытался скрыть…