Полунощная Чудь

Вот теперь Немос отступил назад в ужасе, едва не упав на старые каменные плиты дороги, его лицо стало пепельно-бледным, сердце забилось как сумасшедшее. Уайтэс изменился: открылось его настоящее лицо — а не то лицо, которое Ре подарил людям Лорна. Нет, теперь Немос видел его смертное лицо: седые жидкие волосы, мелово-бледное лицо, как февральское небо, щеки, повисшие как у собаки-ищейки, глаза с покрасневшими веками и желтыми белками, как если бы желтуха жестоко потрепала его тело. Высокая шляпа с широкими полями исчезла; воротник вокруг шеи изорвался и загрязнился. Спина согнулась под весом ловушек и капканов, с пояса свешивались мертвые вальдшнепы, через плечо был переброшен заяц.

Раньше Немос видел такие старые лица только у тех кто уже умер, когда маска соскальзывала с их лиц и прожитые годы выходили наружу, но потом они опять пробуждались, юные и свежие. Но сейчас охотник был так близко к нему, что Немос чувствовал слабый запах гнилых листьев, облепивших его одежду, и видел глубокие морщины, избороздившие его лицо под белой известью. Беспокойные глаза пытались поймать взгляд Немоса, но тот отвел глаза в сторону, туда, где свет луны падал на Путь. Но от голоса Уайтэса так просто избавиться не удалось.

— Ага — как я и ожидал — у меня старое и разрушенное временем лицо: хотя у Уайтэса нет зеркала, догадаться я могу.

— Это твое настоящее лицо, — сказал Немос, хотя его губы невольно сложились в презрительную усмешку.

Уайтэс взорвался. — Точно — и все те, кто живет в Лорне, скоро станут такими, и никакая магия не сохранит их лица юными.

— Я не могу говорить с тобой, — испугался Немос, отступая назад и вспоминая, что его могут наказать уже за те слова, которые они сказали друг другу. Он и так уже нарушил священный закон. Немос опять поймал взгляд Уайтэса. Он знал, что его выдает выражение на лице: он никак не мог помешать губам опять презрительно усмехаться над тем что видел; старость, нищета и отчаяние.

— Да, это я вижу, — сказал Уайтэс. — Я вижу того, кто думает, будто я отказался от Бога. Ведь ты так думаешь, не правда ли? — Его помятое, как у гончей лицо, перекосилось. — Нет, Открывашка, я не отказывался от Ре, это он отказался от меня: ты чувствуешь холодный ветер — деревья на пруде уже стали засыхать, их листья пожелтели. Прошлой ночью я слышал их, Темных, они шляются по лесу — все зверье сбежало, за исключением этих, — он кивнул на трофеи на своем поясе и плече. — Ветер дует все сильнее и сильнее с позавчерашней ночи — он сдул на землю мою шляпу и обломал множество веток. От так воет, что я уже боюсь, что сойду с ума и оглохну, одновременно, и в нем я слышу голоса Темных, они зовут друг друга. — Он остановился, как если бы хотел, чтобы Немос получше понял его следующие слова. — И я слышал волчий вой, он идет из Внешнего Мира, через пруд.

— Фенрис? — Немос невольно содрогнулся.

— Похожий на ледяной осколок, который режет мою душу. Неужели я сошел с ума? — спросил Уайтэс, шагнув вперед и хватая край плаща Немоса.

Немос отшатнулся. Безумные глаза охотника не отпускали его лица. Уайтэс медленно кивнул, как если бы видел страх Немаса. — Ага, я сумасшедший, не не такой как ты, который будет жить после меня. Этим утром ветер прекратился, но деревья умерли, разрушенные льдом. Я позвал моих собак, но их забрали проклятые Темные. И повесили их шкуры на деревья. Я собрал все мои ловушки и вчерашнюю добычу. Вот тогда я и почувствовал холодный ветер на лице. Вот тогда я и понял: мое лицо исчезло.

Немос только глядел, с ужасом, смешанным с жалостью.

— Не беспокойся, — презрительно сказал Уайтэс. — Я знаю, смерть приближается. Но я не боюсь — сейчас я пойду в город и пускай они все узнают, что случилось со старым Уайтэсом. Пускай те, кто все эти годы купался в роскоши, увидят, что станет с ними.

— Ты не сможешь пересечь озеро, — сказал Немос.

На лице Уайтэса была написана мрачная решимость. — Они не посмеют остановить меня.

— И что случится потом? — спросил Немос, который, несмотря на страх, не мог оторвать взгляд от все еще сильной фигуры старика.

Тот засмеялся тем самым сухим печальных смехом, который Немос уже слышал из кустов. — Они увидят, что их Бог, твой Бог, не спасет их от того, что идет. Кто знает? Может быть я помогу в тот день, который уже близко. В конце концов они должны вооружиться против Чуди.

— Для этого есть Бронзовый Воин.

Уайтэс закинул голову назад, как если хотел бы почувствовать теплый бриз изнутри, в свете луны играющий с ветками деревьев. — Ветер стал слабее, кузнечные мехи в Кузнице умирают: Бронзовый Воин стар, стар как луна. Он умрет вместе со всем этим. — И старый охотник закрыл свои старые глаза.

Избавившись от гипнотизирующего взгляда, Немос освободился и от страха перед ним. — Я должен идти.

Глаза старика опять открылись. — Куда?

— Во Внешний Мир.

— Тогда ты точно сумасшедший. Если Темные уже здесь, значит Чудь недалеко.

Немос кивнул. — Да, но у меня нет выхода.